— Речь идет только о человеческих трупах? И ни одной мертвой нимфы?
— Нет, моя госпожа. Только люди.
Дубэ глубоко вздохнула, а потом пристально посмотрела на агента:
— А как чувствует себя Кан?
— Я поместил его в карантин.
Дубэ немного расслабилась. У ее людей хорошая выучка.
— Я оставил его в Земле Воды, снабдив всем необходимым для жизни, а также постарался свести к минимуму общение с ним.
Королева, размышляя над услышанным, некоторое время сидела молча.
— Описанная тобой ситуация очень тяжелая, — заключила она наконец, вставая со стула. — Если и вправду это — новая зараза, то необходимо все как следует разузнать, а для этого следует получить соизволение у его величества.
Джосар кивнул. Он все отлично понимал.
— Пока оставайся здесь, и пусть тебя непременно навестит священник. Мы известим Кана, а заодно проверим и его самого. Отложим все до завтра.
Джосар встал и приложил сжатую в кулак ладонь к сердцу в знак прощания. Поднявшись с колен, он направился к двери.
Королева осталась одна. Она привыкла обдумывать положение вещей, опираясь на логику, но при этом она старалась не упускать из виду и собственные предчувствия. А ее инстинкт подсказывал ей, что вот-вот должно случиться нечто ужасное.
Дубэ осторожно постучала в дверь. Она знала, что ответа не последует, но это было нечто вроде ритуала: прежде чем войти, она стучала, тем самым давая о себе знать. Она подождала еще несколько мгновений, а затем открыла дверь. Он сидел за столом в центре комнаты. Сквозь витражи, со всех сторон окружавшие светом его сосредоточенный силуэт, в помещение падали золотистые блики.
Это был молодой человек лет тридцати, худой и бледный, с длинными редкими, завязанными в хвост волосами, такими светлыми, что они казались белыми. Черты его лица были довольно тонкими и несколько изможденными. Он сидел в небольшом кресле на колесиках, на его безжизненных ногах лежало квадратное покрывало из тяжелого сукна. Он склонился над листами бумаги и с интересом рассматривал их, поглаживая подбородок пером, которым делал пометки на полях.
Дубэ улыбнулась. Она медленно вошла в комнату, стараясь двигаться как можно тише. Ей доставляло удовольствие наблюдать за дорогими ее сердцу людьми, которые при этом уже давно вели самостоятельную жизнь. Это удовольствие еще более усиливалось в отношении ее собственного сына. Чувствовать его сходство с собой и в то же время его непохожесть, вспоминать, как ребенком она держала его на руках, а теперь наблюдать за ним, когда тот, уже будучи мужчиной, управлял делами королевства. Это был очень желанный и долгожданный сын. На протяжении долгих лет Леарко и Дубэ пытались подарить трону наследника, но что-то у них не клеилось: быть может, проклятие, которому до этого была подвержена Дубэ, что-то нарушило в ней, а может, просто им не дано было иметь детей. Неор родился, когда они почти совсем потеряли всякую надежду.
