Тэтчер должна была многое сделать и в других областях. Серьезные выступления против неолиберальной политики назревали и в некоторых городах — муниципалитеты Шеффилда, Лондона (в 1980-е годы Тэтчер пришлось закрыть Совет Большого Лондона ради достижения более серьезных целей) и Ливерпуля (где половину членов городского правительства пришлось посадить за решетку) стали активными центрами сопротивления. Там получили поддержку идеи нового «муниципального социализма» (при активном участии многих общественных движений, в частности в Лондоне). Противостояние продолжалось до середины 1980-х[74]. Тэтчер начала серьезно сокращать финансирование муниципальных правительств, но некоторые из них в ответ просто повысили налоги на недвижимость, что вынудило нового премьер-министра принять закон, лишающий местные правительства права предпринимать подобные действия. Началась кампания по дискредитации прогрессивных рабочих советов как «глупых леваков» (эти слова подхватили все издания, поддерживающие консерваторов). Тэтчер попыталась применить неолиберальные принципы путем реформы муниципальной финансовой системы. Она предложила «подушный налог с избирателя» — налог с физического лица, а не с недвижимости,— который укрепил бы муниципальный бюджет, так как каждый гражданин был бы вынужден его платить. Это спровоцировало серьезный политический конфликт, который сыграл не последнюю роль в политической гибели Тэтчер.
Тэтчер также начала приватизацию тех секторов экономики, которые находились в общественной собственности.. Продажа государственных активов должна была пополнить казну и освободить государство от бремени будущих обязательств по убыточным предприятиям. Предприятия, находящиеся в государственном управлении, должны были быть надлежащим образом подготовлены к приватизации, что означало минимизацию их обязательств и повышение эффективности и структуры затрат, часто — за счет сокращения числа работников. Оценка этих предприятий проводилась таким образом, чтобы обеспечить достаточно стимулов для частного капитала — эту политику подержали те, кто не одобрял «растрату фамильного серебра». В некоторых случаях государственные субсидии были замаскированы самим способом оценки предприятий — земельные участки, обладающие большой ценностью и находившиеся под контролем водоснабжающих компаний, железных дорог, даже государственных сталелитейных и автомобильных предприятий, не учитывались при оценке стоимости предприятия. Приватизация и спекулятивные прибыли от операций с относящейся к этим предприятиям недвижимостью происходили параллельно. Цель заключалась в изменении политической культуры путем повышения личной и корпоративной ответственности и поощрения большей эффективности, личной и корпоративной инициативы, инноваций. В процессе массовой приватизации были распроданы компании British Aerospace, British Telecom, British Airways, производство стали, электричества и газа, нефть, уголь, вода, автобусные перевозки, железные дороги и более мелкие государственные предприятия. Великобритания стала первой страной, показавшей, как это сделать относительно упорядочение и с прибылью для частного капитала. Тэтчер была убеждена, что эти изменения будут бесповоротными — отсюда и поспешность в их проведении. Легитимность мероприятий по приватизации была поддержана массовой продажей государственной недвижимости жильцам. Это соответствовало традиционным идеям о владении частной собственностью как главной мечте трудящихся и выглядело как новое (и часто спекулятивное) направление развития рынка жилья. Приватизацию жилья активно поддержал средний класс, который видел рост ценности собственных активов — по крайней мере, до обвала рынка недвижимости в 1990-х.
