— Сделаю, — сказал Отто. — Вот только выберу время.
— Видишь, Отто, опять ты забыл мне напомнить, чтобы я тебе не тыкал. Отец ведь мне настрого запретил.
— Я не забыл, мне просто неприятно все время напоминать.
— Вот то-то и оно, — с чувством отозвался Рабаузе. — Кабы вы сами желали, чтоб я вам «вы» говорил, я бы уж как-нибудь запомнил. Но ты ведь этого не хочешь.
— Опять вы сказали «ты», Рабаузе!
— Вот видишь! Отец, конечно, прав, — не годится, чтобы старший конюх хозяйскому сыну тыкал. Тебе уже не десять лет, как когда як вам поступал, а все двадцать пять…
— Двадцать четыре.
— Ну, двадцать четыре. — И Рабаузе задумчиво постучал башмаками о стенку ларя. — Двадцать четыре! Как бы тебя опять не забрали в солдаты…
— Уж с этим-то я покончил. Одного раза хватит.
— А если война, а?
— Какая там еще война!
— А ты читал вчера экстренные выпуски? Сербы, слышь, убили австрийского кронпринца! Теперь непременно воевать будем.
— Какое нам дело до сербов! Где они хоть живут?
— Этого я и сам не знаю, Оттохен! Будто где-то на юге… — И Рабаузе неопределенно махнул рукой в сторону конюшни.
— Видите! Какая уж там война! Снова помолчали.
— Если хозяин сейчас не придет… — опять затревожился Рабаузе, — мне надо лошадей кормить. Извозчики должны выехать минута в минуту. Пошел бы поглядел, Оттохен!
— Отец сказал, что сейчас придет.
— Я и сам его позову, Оттохен, если ты боишься.
— Не советую, Рабаузе, отец вот-вот должен прийти.
— Что у вас там? Или опять бушует? Отто кивнул.
— Снова-здорово, с утра пораньше! По какому же случаю?
— Да ничего особенного…
— Поди в кухне горшок не на месте стоял? Больно горяч хозяин — ни себя, ни других не жалеет! Тебя, Оттохен, он совсем замордовал.
— Не беда, на сколько-то меня еще хватит. А хорошо бы в самом деле война, по крайней мере из дому вырвусь. Мне уж и то охота маленько вздохнуть, не ждать каждую минуту новой трепки.
— В солдатах тоже по головке не гладят, Оттохен!
— С отцом не сравнять!..
— Эге! Да скандал-то, похоже, сюда пожаловал! Пошли, Оттохен!
И Рабаузе бросился к выходу из конюшни.
— А не лучше ли подождать здесь? — нерешительно протянул Отто. Но он все же последовал за старшим конюхом.
9
Хакендаль шел по двору, толкая перед собой Эриха, полуодетого, в одних штанах и исподней рубахе. Из окон с любопытством выглядывали испуганные женские лица. Упорствуя, сын доконал отца, и тот себя не помнил от бешенства.
— Так ты в студенты метишь?! — Старик так наподдал Эриху, что тот еле устоял на ногах. — Для меня ты дерьмо! Дрянь последняя! Вор!!
