Пройдя в арку в башне, мы вышли на квадратный дворик, аккуратно вымощенный каменными плитами. Напротив возвышалось похожее на крепость здание с высокими створчатыми окнами. Я сразу догадался, что это и было главное здание колледжа. Старый камень оброс плющом.
Ректор снял размокшую шляпу и провел рукой по сияющей лысине.
— Вы уж извините мой внешний вид, доктор Бруно. Внезапное возвращение зимы застало нас всех врасплох. Мы-то думали, вот-вот лето настанет, но такова уж непостоянная английская погода. Должно быть, вы тоскуете по ясному голубому небу своей отчизны.
— Порой да, хотя климат Северной Европы больше соответствует моему темпераменту, — ответил я.
— Вот как? Вы склонны к меланхолии?
— Как и все, доктор Андерхилл, я представляю собой смесь противоположных элементов, поровну земли и огня, отчасти меланхолик, отчасти холерик. Но ясное небо и теплый климат чересчур горячат кровь, не правда ли? Мне легче работается, когда я не испытываю соблазнов.
Андерхилл кивнул без особой уверенности. Похоже, его кровь давно уже ничто не горячило.
— Вы правы, летом студентов не усадишь за учебу. Итак, для вас приготовили комнату в южном крыле, возле моих покоев. — Взмахом руки он указал на ближайшие к главному зданию створчатые окна пристройки. — А напротив, на той стороне двора, вас ждет прекрасная библиотека, и вы можете пользоваться ею в любое удобное для вас время.
— У вас много книг? — поинтересовался я, стряхивая с плаща воду.
— Одна из лучших библиотек в университете, — ответствовал он, раздувшись от гордости; впрочем, это хвастовство, по мне, было извинительно, ибо мой собеседник похвалялся не собой, но своими книгами. — По большей части богословие и схоластика, но племянник нашего основателя, декан Флеминг, завещал колледжу прекрасное собрание художественных и классических текстов, многие из которых он переписал собственноручно. Он учился в Италии и в конце прошлого столетия привез к нам множество старинных рукописей из разных уголков Европы.
— Вот как? Буду счастлив осмотреть вашу библиотеку, — сказал я, чувствуя, как быстрее забилось сердце. — Не знаете ли вы, посещал ли декан Флеминг также Флоренцию? Где-нибудь в тысяча четыреста шестидесятом году или чуть позднее?
Ректор слегка пожал плечами:
— Несомненно, посещал. На множестве книг нашей библиотеки стоит экслибрис знаменитого флорентийского книготорговца Веспасиано да Битиччи. Как вам, полагаю, известно, он закупал книги для самого Козимо Медичи. Вас интересует именно этот период?
