Шел снег. Скрипел под ногами. Белый. Олег только смотрел и слушал. Люди проходили мимо. О чем-то говорили. Он проходил мимо них и слышал обрывки разговоров. И словно чтото открылось в нем. Окно. И сквозь него он на мгновение смог разглядеть все. Словно он стал зрячим, и слух вернулся к нему. Словно он стал ребенком, видящим мир впервые. Редкий шум машин, вырванный из звуков отрывок жизни, стук сердца, неслышимый прежде. Он не думал — чувствовал. Мысль не успевает родиться за такие короткие мгновения. Мысль это иной способ восприятия. Способ штампов и этикеток на осколках целого когда-то в детстве мира. Олег чувствовал все и сразу. Так казалось. И казалось, что все понятно. В нем вспыхнуло желание удержаться в этом мире. Желание породило мысль о нем. Видение получило оценку и растаяло. Легкая грусть без досады осталась после. Не успел.
День был морозный и пасмурный. Деревья чуть серебрились инеем. Олег радовался, что пошел именно в парк. Он устал, а здесь были дети — Олегу всегда становилось легче, когда он наблюдал за ними. Дети скатывались с ледяной горки, отдавшись этому важному делу целиком, без остатка. Сейчас для них существовала только горка, ощущение скорости и желание забраться поскорее наверх и скорее вниз. "Они сейчас переполнены ощущением "Я живу!". И вовсе для этого не обязательно мыслить. Неужели Декарт никогда не скатывался с ледяной горки?", — подумал Олег. Он сидел на скамейке под деревьями и медленно курил. Спешить ему было некуда.
— Дяденька, тебя как зовут? Олег открыл глаза — рядом стояла маленькая девочка, лет шести. — Олег. А тебя? — сказал Олег, чуть отодвигаясь в сторону и приглашая сесть. — Джилиан, — ответила девочка. — Красиво, — Олег сел в пол-оборота, зажав ладони между коленей. — Ты долго сидишь, — девочка отряхнула снег с комбинезона. — Почему? — Смотрю, как вы катаетесь. — А ты почему не катаешься? — Разучился. — Нет — правда? — девочка удивилась и потерла варежкой нос. — Совсем-совсем? — Почти. — Бедный, — девочка погладила Олега по плечу. Олег не нашелся, что сказать. — Это, наверное, потому, что ты большой, и горка сломается. Да? — Не знаю. Может быть, — улыбнулся Олег. — А ты почему не катаешься? — Я каталась, а меня мальчишка обидел. Это Том, — девочка показала рукой в сторону горки. — Но обычно мы дружим. А иногда я его обижаю. — Помиритесь. — Ага. — Эй! Джи-и-илька! Иди сюда! — раздался голос другой девочки. — Ой! Моя сестра. Она мне строго-строго запретила отходить. Ой ругаться бу-у-удет. — Ну, беги, беги. — До свидания, дяденька. Девочка побежала обратно к горке. Олег помахал ей вслед рукой.
