В динамиках заревел низкий голос солиста. На мгновение Нанга попыталась вслушаться в него. Затем ее взгляд захватил карту на стене. Шаган ее никогда здесь не вешал. На ней были отображены различные траектории астероидов; некоторые они открыли на Маник Майя. Она попыталась проследить путаницу линий. Вдруг наступила тишина. Профессор остановил пленку.
— Вам не нравится музыка? — спросил он.
— Нет, — сказала она.
— Почему нет?
— Я не знаю.
— В любом случае у нас одинаковый вкус. Все они хотят создать что-то новое, но эта новомодная музыка постоянно напоминает мне птицеферму на которой разорвался новогодний разрывной снаряд.
Он заметил, что Нанга слушала его невнимательно и замолчал. После паузы он взял бутылку вина и наполнил бокалы. Она сказала: «Мне, пожалуйста, не надо». Шаган не обратил внимание на ее возражение. Он придвинул к ней ее бокал.
— Возможно, мы не справедливы по отношению к искусству, — развил он дальше свою мысль, — по-настоящему творческий человек, все равно, художник ли, поэт или композитор, не может скрыться от проблем нашего времени. Мы на Маник Майя ищем астероиды, фотографируем туманности, анализируем спектральные снимки — относительно упорядоченная деятельность. Художник, который хочет охватить и передать нашу действительность, напротив, подвергается влиянию бесчисленных позитивных и негативных явлений. Жалостливые звуки, которые мы только что слышали, отличный этому пример…
Он ждал ответа, но Нанга только кивнула. В своих мыслях она была где-то в другом месте.
Шаган сделал несколько шагов в разные стороны.
— Я знаю, — наконец сказал он, — Вам не составляет особого удовольствия оставаться наедине со стариком Шаганом.
Он отмахнулся, когда она захотела отклонить его замечание.
— Мне тоже недостает обоих наших коллег, Нанга, но я попросил Вас придти ко мне не только из-за музыки. Я хочу кое-что обсудить с Вами. Возможно это ошибка, разбалтывать такие мысли, все равно — мне хочется хотя бы обсудить это с Вами.
Такой тон она заметила у него впервые, и это уже должно было быть чем-то важным, если он настаивал на ее присутствии.
— О чем Вы хотите со мной поговорить? — удивленно спросила она.
— Один момент.
Он вел себя очень скрытно, открыл дверь и убедился в том, что Кантиль не было поблизости.
— Я хотел бы поговорить с Вами о маленьком осколке, о Ре 37, которого мы напрасно искали в эти дни.
Он вынул несколько листов бумаги из кармана пиджака и разложил их на столе.
