Черные воды Нитлакс-фиорда сливались с пятнистыми скалами и тремя белесовато проступающими островками. С заросшей вершины Гангута были видны в тумане лишь верхушки мачт шведской эскадры. Ветер доносил сырость и терпкий йодистый дух гнилых водорослей. На фок-мачте «Элефанта» красновато-распухшим светом мигнул сторожевой фонарь.
Короткая ночь быстро наливалась пурпуром молодой зари. Перед рассветом в палатке Апраксина заканчивался военный совет. Вокруг ящика из-под сухарей на свежих пахучих пнях сидели Петр, Голицын, Вейде и генерал-майоры Головин и Бутурлин.
Увидев вошедшего в палатку Ягужинского, Петр оживился и перебил степенно-витиеватую речь Апраксина.
Генерал-адъютант вытащил из-за обшлага конверт из Ревеля, прошитый ниткой, запечатанный воском. Поклонился, подал Петру, отступил. Петр зубами перекусил нитку, ногтем сколупнул печать, глянул в письмо в двух-трех местах и, темнея, отложил.
— Прамы да карбасы для провианту требуют… И опять про травленую солонину… Ладно, потом…
Апраксин откашлялся и закончил речь скороговоркой — де после долгого и зрелого размышления он пришел к тому же выводу, что и государь: резонно чинить прорыв всем галерным флотом, используя штиль. На сей раз двигаться следует вдоль самого берега, от которого Ватранг неосторожно отдалился…
Генералы без лишних слов одобрили план.
Сразу же все направились к Тверминской бухте.
На кормовом флагштоке адмиральской галеры полетел вверх сигнальный флаг — приказ приступить на судах к молебну.
Громогласно загудели дьяконы. Жидкобородый, хилый попик на Николиной галере молча плакал, упав на колени и воздев ладони к небу. За ним плотной толщей медленно опустились на колени капитан, матросы и десантные солдаты.
На соседнем судне огромный огненно-рыжий поп, багровея я надувая жилы на шее, возгласил «Победы-ы-ы!», перекрыл тягучий монотонный гул молебна.
Жидкобородый попик зачастил лбом о палубу перед черными ликами святителей в золоченых окладах. Никола, путаясь перстами в бородище, отрешенно зашевелил губами, истово кладя поклоны. Молебен был короток.
Петр нетерпеливо махнул рукой Апраксину, и тот подал сигнал к отплытию. Музыканты ударили в литавры и барабаны, заиграли трубы. Капитаны и поручики повернули головы в сторону флагманской галеры. Сигнальный флаг медленно сполз вниз, и на его месте взвился желтый: всей эскадре следовать в кильватерной колонне!
Офицеры почти в один голос подали команды. Гребцы навалились на весла — и все шестьдесят четыре галеры, вытягиваясь в линию за головной, двинулись из бухты, поворачивая вдоль полуострова на север.
