Генерал-адъютант схватил подзорную трубу, разглядел на палубе галиота сэра Роя Дженкинса, напыщенного и разряженного.
— Английский посланник, ваше величество, — ответил Ягужинский. — Каждый день променад совершает до Котлина острова и обратно — с подзорной трубой, записывает что-то. Повадился, видимо, не только от телесной слабости да праздности. Запретить бы, ваше величество. Соглядатайство явное.
— А пускай тешится. Все будут решать пушки да храбрость моих моряков и гренадеров, — задумчиво улыбнулся Петр. Постоял, пощипывая ус, и вернулся к столу, продолжил диктовать Ягужинскому. — «В конце недели всех людей посадить на галеры и скампавеи, ночевать там, быть в полной готовности. Ждать указу в марш…»
У дверей царского кабинета сэр Рой Дженкинс услышал последнее — «в марш!». В марш? От волнения визитер уронил перчатку на пол. Легко, не по-стариковски, наклонился, прислушиваясь. Прожив несколько лет в Санкт-Петербурге, он хорошо понимал по-русски.
Петр приветствовал английского посланника сдержанно и сухо.
— Считаю долгом заметить, ваше величество, — произнес Рой Дженкинс, — мой король был весьма обеспокоен столь близко стоявшим к Англии бедствием…
— Какому еще такому бедствию? — Петр недовольно су зил глаза.
— До ушей моего короля дошло, что ваше величество имели намерение заключить с Испанией наступательный союз против Великобритании. Такими слухами полна Европа…
— Я? — весело удивился Петр. — С Испанией? — переглянулся с Ягужинским, повел недоумевающе плечами.
— Да, ваше величество. Я к вам пожаловал как раз с этим вопросом. Говорят, вы с Мадридом сносились через голштинского министра Герца, он недавно посетил вас с визитом…
Повисла неловкая тишина. У Петра дернулся на лице мускул.
— Вот как! — Царь засмеялся зло, баском, округляя губы и резко оборвав смех, глянул угрюмо — перешел на спокойный тон. — Герц, верно, был у меня. Но его прожектам я не внял, ибо не мог поступить несходно с интересами Англии. Чем зря перекладывать с больной головы на здоровую, — мрачно продолжил Петр, — лучше взгляните, мистер Дженкинс, на британских послов в Европе. При всех дворах: цесарском, прусском, в Варшаве, особливо в клятвопреступной Порте, они всячески стараются во вред России. В озлобе прямо лезут из штанов и шотландских юбок. А почему? Ваши корабли ходят по Балтийскому морю, будто торговые, а на деле — шведам боевые припасы возят?! Это как понимать?
Лицо английского гостя притворно вытянулось — удивление разыграл отменно.
