Она приходит ко мне.
Смотрит молящим взглядом. Кричит взглядом. Под глазами синяки от невысыпания, или от худобы, или от дыхания истины. Она бледная, измученная, больная. Совсем другая. В ней нет красоты. В ней нет гармонии.
Интересно, бабочки, наверное, выглядят так же в последние секунды своей жизни: прощаются со своим великолепием.
Я знаю, зачем она пришла.
— Зачем ты пришла?— спрашиваю я.
— Пожалуйста, — начинает она.— Пожалуйста. Я не знаю, могу ли просить у тебя.Забери его.
Нет. Она не имеет права просить у меня.
Она говорит медленно. Я чувствую, как ей сложно даётся каждое слово. Она выглядит такой слабой, что мне кажется, она может упасть в любой момент. Тот ли это человек, которого я знала? Человек, с которым ты провела последние минуты.
Человек, которого я ненавижу. Человек, имевший чёткие принципы. Человек, который разрушал. Можно ли ненавидеть это болезненное, измученное существо?
— Я прошу тебя,— продолжает она, — забери свой взгляд. Ты оставила его. Забери истину, которую ты открыла мне. Я не в состоянии знать это. Я не могу спать. Освободи меня..
Она не может спать. Я знаю, что такое бессонные ночи.
Сейчас время для моей доброты.
Я должна протянуть ей руку.
Я должна понять и простить её.
Что я должна ещё?
Что я должна ещё?
Я не хочу быть доброй. Я не хочу жалеть её, успокаивать. Я не хочу давать ей надежду на счастливый конец. Всё предопределено, и я забываю свою доброту. Забываю легко. Боль выживает, вытесняет сердечность.
— Это можешь сделать только ты. Прошу. Я схожу с ума. Я вижу твою боль, она становится частью меня. Везде. Всегда. Крики в голове,— её голос дрожит.— Пожалуйста. Я устала. Прости меня. Верни спокойствие. Я не могу так жить. Я вижу твой взгляд. Он преследует меня.
Я смотрю на неё и улыбаюсь. Я чувствую, как мне становится легче. Словно с каждым её словом частица моей боли покидает меня.
Теперь у неё нет тишины.
Счастлива ли я в этот момент?
— Дай мне свои духи, — говорю я.
Она достаёт из рюкзака флакон и протягивает мне. Я беру его, заворачиваю в газету и выкидываю на кухне в мусорное ведро.
— Смени запах,— твёрдо произношу я.
— Хорошо.
Теперь у неё нет её запаха.
Счастлива ли я в этот момент?
