Созыв Национального конгресса был назначен на 10 ноября.
Когда конгресс приступил к работе, Временное правительство сложило с себя возложенную на него революционным народом власть, но конгресс продлил его полномочия. Один только де Поттер вышел из состава Временного правительства, заявив, что уходит, так как не видит возможности убедить конгресс в превосходстве республиканского образа правления.
18 ноября конгресс единогласно признал независимость Бельгии с сохранением связи между Люксембургом и Германским союзом[293]. 22 ноября 174 голосами против 13 конгресс высказался за конституционную наследственную монархию. 23 ноября Константин Роденбах внес предложение, чтобы Оранский дом навсегда был исключен из числа претендентов на бельгийский престол. Обсуждение этого вопроса затянулось на два дня, и в результате предложение было принято 161 голосом против 28[294].
Хотя Национальный конгресс высказался за конституционную монархию, сторонники республики все еще не теряли надежды. В Брюсселе была создана Ассоциация независимости, имевшая отделения в ряде городов страны. Ассоциация повела пропаганду в пользу республиканской формы правления. Президент брюссельской Ассоциации де Поттер, вице-президенты Лебруссар и Феньо 15 февраля 1831 г. послали конгрессу петицию в пользу республики. Петиция заканчивалась словами: «Да здравствует независимость! Да здравствует республика!»[295] Однако эту петицию конгресс оставил без внимания.
24 февраля[296] на должность регента временно, до избрания короля Бельгии, был назначен барон Сюрле де Шокье. С этого момента Ассоциация независимости прекратила свои заседания. В последнее время члены Ассоциации заметили, что на их заседаниях, проходивших в кафе на улице Бержер, стали появляться подозрительные личности специально для того, чтобы учинять скандалы и срывать собрания. На одном из таких собраний де Поттеру была подстроена настоящая засада, и он избежал ее только потому, что не пришел на это собрание[297]. Несколько дней спустя после описанного происшествия де Поттер уехал в Париж. Объясняя причины своего добровольного изгнания, он прямо говорил об умышленном бездействии властей в связи с инцидентом. В одном из писем в газету «Le Belge» от 24 февраля де Поттер с горечью писал: «Когда утрачивается всякая мысль о порядке; когда честным людям приходится иметь дело с гнусными противниками; когда народ позволяет обманывать и водить себя за нос до такой степени, что идет заодно со своими злейшими врагами и против тех лиц, которые готовы отдать все свои силы, чтобы отстоять хоть частичку народного счастья, — тогда всякому уважающему себя человеку приходится, как это ни больно, оставить арену интриганам и, сожалея об обманутых, удалиться — что я и делаю»
