Наконец Куинсберри резко повернулся к двери и удалился. Едва он вышел, адъютант заметил:
– Аргайлл чересчур любит кувыркаться в постели.
– Иногда это имеет свои преимущества. Он буквально очаровал ее величество.
Клерк, сказавший это, был вместе с Аргайллом в Лондоне во время его переговоров с королевой.
– А вот Куинсберри на это не способен, – хмыкнул адъютант. – Королева его терпеть не может.
– Я слышал, чары Аргайлла не подействовали на графиню, – вставил молодой капитан.
– Но теперь, когда ее дом окружен, сомневаюсь, что она способна долго защищать себя от Рыжего Джона.
– Карр осатанеет, – весело усмехнулся лейтенант.
– Его очередь уже прошла. Никто не мешал им забавляться. Следующий по порядку – Аргайлл. Сегодня – его ночь, – возразил адъютант.
– Хотел бы и я встать в эту очередь. Будь я проклят, если не хотел бы, – тихо присвистнул капитан.
– А что скажет на это твоя жена? – осведомился один из мужчин.
– Какая жена?!
– Следите за Аргайллом. Следите за домом. Следите за слугами графини: куда они ходят, с кем говорят, –тихо наставлял Робби своих людей, которых направлял к тем, кто уже наблюдал за домом. – Я хочу как можно скорее узнать, где сейчас графиня.
Отдавая приказы, он метался по огромному холлу дома на окраине города, где собирались воины Карров. Мужчины съезжались сюда весь день, повинуясь его зову. Теперь их число достигало уже восьмидесяти. Полный сбор ожидался через два дня.
– Как только Аргайлл покинет свою штаб-квартиру, я ожидаю отчета.
– Миссис Битти вернулась в Килмарнок-Хаус, – объявил вошедший Холмс.
– В таком случае сидим и ждем, – проворчал Робби, легонько постукивая пальцем по рукояти шпаги. – Скоро мы что-нибудь узнаем. Аргайлл пообещал приехать к Роксане через час. Так сказал лакей в Килмарнок-Хаусе.
Разговор Роксаны с Аргайллом в столовой не остался секретом. Слуги любят подслушивать: это неоспоримый факт.
В эту минуту Аргайлл шагал по Кэнонгейт в сопровождении двух лакеев. Первый нес дары, второй – складную дорожную сумку. За ними следовали три адвоката в компании двух клерков. Занятый мыслями о предстоящей ночи, Аргайлл не обращал внимания на свое сопровождение. Он намеревался останавливаться в доме Роксаны, вернее, в комфорте ее будуара так часто, как позволят дела. Впереди, как он считал, их ждет несколько приятных месяцев.
Аргайлл чувствовал себя околдованным, завороженным, во власти неведомых чар. Теперь он понимал, почему мужчины начинают писать сонеты в честь женщин... Роксана Форрестер. Она источала неотразимую чувственность королевской куртизанки. Избалованная, привыкшая потакать своим желаниям, более прекрасная, чем позволено простой смертной, интригующая, словно в ее объятиях мужчине дано увидеть обольстительный кусочек рая.
