Каёла навис над столом директора, как утес над долиной. Лицо у него — и нос, и лоб, и даже подбородок — как у много битого боксера, но глаза с мудрой лукавинкой. Он один из самых активных исследователей и, собираясь на пенсию, торопится выдать все, что накопилось за годы работы.
На приеме к Брянцеву сидело человек восемь сотрудников заводоуправления. Каёла понимал, что у директора не много времени для разговора с ним, и потому начал без обиняков.
— У нас положение какое, Лексей Лексеич. — Он положил на стол замусоленный чертеж автоклава. — Сюда десять прессформ заходит с покрышками и еще двести миллиметров свободного места остается. А вся форма — четыреста по толщине. Где же еще двести выкроить, чтобы одиннадцатую запихнуть? Лишняя прессформа — значит, производительность каждой камеры на десять процентов поднимется. Понимашь?
Много повидал Каёла на своем веку директоров и всех их называл на «ты», но по разным причинам: одних — из отсутствия уважения, считая их «временщиками», других — из неприязни, а Брянцева с той фамильярной нежностью, которая отличает отношение старого кадрового рабочего к своему, доморощенному руководителю, выросшему не без его участия.
— «Понимашь»! — передразнил его Брянцев, но, поглощенный своими мыслями, Каёла не обратил на это внимания.
— Так вот я и говорю: где еще двести взять? — Он уставился на Брянцева, тактично предоставив тому возможность подумать. Не получив ответа, продолжал: — Ты посмотри на плунжер, на который мы эти прессформы грузим. Вернее, на гнездо, куда он садится. Можно его углубить? Что, нет, скажешь?
— Не знаю. Гнездо инженеры рассчитывали, не с потолка же они такую толщину взяли.
— А может, и с потолка, — прищурившись, многозначительно произнес вулканизаторщик. — А если они взяли десятикратный запас прочности? Старые инженеры как оборудование рассчитывали? На дураков. А мы-то с той поры поумнели небось. Поумнели, Лексей Лексеевич?
Только сейчас Брянцев заметил, что рабочий чуть навеселе. Не то от радости, не то для храбрости. Однако на нем чистый костюм, значит, пришел в свой выходной день, и делать ему замечание не стоит.
— Так вот смотри, — продолжал Каёла. — Если плунжер на двести миллиметров опустить, на мой глаз, гнезду прочности хватит и как раз для лишней формы место появляется. А как на твой?
Брянцев почувствовал себя тем же дураком, на которых рассчитывали оборудование. Сколько раз, со сколькими людьми он искал, как увеличить производительность автоклавов! Это почти всегда удавалось. Но шли сложным инженерным путем: вводили в резину различные химические ускорители процесса, заменяли воду перегретым паром, поднимали давление. А вот до такой простой вещи не додумались. Почему? Считали размеры агрегата, всех его частей, каноничными. Этот же человек, то ли по незнанию технических расчетов, то ли по природной смекалке своей додумался. Надо, конечно, проверить его предложение, но Брянцев уже чувствовал, что Каёла прав.
