Он рассматривает через лупу лицо Кейт. Определенно знакомое. Велит себе вспомнить, где видел ее.
— Ну как она тебе, Тони?
«Это здор-р-р-рово!»
— Еще бы!
Дальше в заметке говорится, что этот убитый, Ричард Ротштайн, жил у Центрального парка, в шикарном пентхаусе.
Но если он там жил, значит, и она тоже.
Не навестить ли ее?
Вот она, историчка искусств. На фотографии у нее прекрасные волосы. Он закрывает глаза, пытаясь представить их цвет. Сепия? Красное дерево? Медь? Скорее всего к меди подмешано немного сепии. Как это, наверное, прекрасно — пропускать сквозь пальцы пряди этих дивных волос.
Он неохотно кладет газету и направляется к столу. Затачивает карандаш. После чего начинает оформлять обрамление недавно законченной картины, которое заменяет его подпись.
На это уходит почти два часа. Он пишет, пишет, пишет снова и снова. Одно на другом. Пока не доводит до нужной кондиции.
Для него это самая легкая часть работы. Не нужно чрезмерно напрягать зрение, сосредоточиваться, делать наброски. Повторяй одно и тоже и все. Ему спокойнее, когда картину со всех сторон обнимают друзья.
Наконец он заканчивает, отставляет картину в сторону и внимательно изучает два других холста, пришпиленных к стене. На одном эскиз угольным карандашом. Натюрморт с фруктами, лежащими на кухонной стойке. На яблоке написано «красный», на груше «зеленый». Уличный пейзаж на втором холсте уже частично написан красками. Жилые здания, фонарные столбы и мусорные баки. Один бак закрашен наполовину темно-розовой краской, хотя на незакрашенной части видна надпись «серебро».
«Это здор-р-р-рово!»
— Спасибо, Тони.
Как хорошо иметь такого верного старого друга.
С лупой в руке он плетется к рабочему столу. Роется в куче тюбиков с краской. Все наклейки отлетели и перемешались. То же самое и на пастели. Только цветные мелки сохранили этикетки.
Нужно пробовать.
Пробовать, пробовать, пробовать…
Он берет мелок с надписью «голубой», подносит очень близко к глазам, долго разглядывает и кладет в центр стеклянной палитры. Затем вокруг выдавливает небольшие порции краски из различных тюбиков.
Пробовать, пробовать, пробовать…
Какой же взять?
Он макает кисть в одну краску, подносит близко к глазам, разглядывает, затем легонько облизывает пропитанные краской щетинки. Во рту образуется гремучая смесь слюны с льняным маслом, акриловой смолой, едким скипидаром и компаундным пигментом.
— Мммм… голубой. — Он убежден, что различает цвета на вкус.
Затем находит мелок с надписью «лазурь», кладет рядом с выдавленной порцией краски, которую только что пробовал на вкус, и принимает решение. Да, все правильно, голубой. Выбирает чистую кисть, макает в краску и начинает писать небо на городском пейзаже. Там, где написано «лазурь».
