Женщины с алебастровой кожей, похожие на длинноногих ведьм в красных шелковых платьях, смотрели на нее сквозь дымные тени. Их глаза были темны, словно ночь.
Возле них мужчины покачивались в ритм движениям крупье, сдававших карты или бросавших кости. Странная музыка обволакивала комнату, сливаясь с ритмом игры. Она звучала, как маленькие колокольчики, или пение монахов, или как нечто, чего Марии еще не приходилось слышать.
Она расправила плечи и взглянула в лицо Генералу.
— Я пришла сюда не пить, — сказала она.
— Тогда играй, — ответил он. — Во что будем играть? Безик? Калабрия?
— Я знаю только одну игру — рубикон, — сказала она. — Меня ей научила бабушка.
— Пусть будет рубикон, — смеясь, сказал Генерал.
Слуга подвинул кресло, затянутое красным бархатом. Она села, выпрямив спину, как солдат, и стала ждать, пока высокий бледный человек с зализанными волосами и тоненькими усиками сдаст ей карты.
— Дамы вперед, — сказал Генерал.
Она пошла осторожно, открыв двойное «деречо»: две девятки, две четверки.
Генерал положил свои карты, развернув их свободным и насмешливым движением.
Мария смотрела с ужасом. Там была дама пик, которую особенно трудно побить. Но она заставила себя оставаться спокойной.
— Три карты, — сказала она, возвращая две.
Крупье сдал ей тройку и две двойки, и Марии стало немного легче. С этими картами она могла построить «паука», единственную приемлемую защиту.
Генерал взял четыре карты. Он некоторое время смотрел на них, слегка нахмурясь, затем положил пару десяток к ее группе двоек и троек.
— Я вырвал твоему «пауку» клыки, — сказал он.
В следующий раз ей достались неважные карты, и, как позволяли правила, она вернула их крупье, пропустив ход. Теперь Генералу пришлось играть против самого себя.
Генерал послал ей короткий восхищенный салют.
— Очень хорошо, — сказал он. — Твоя бабушка была хорошей учительницей.
Хотя ему тоже можно было пропустить ход, но Марии показалось, что он был слишком горд для этого и поэтому принял вызов.
Он взял новые карты и, кивнув, положил бубнового валета, червонного валета и две пятерки. «Виенто» — сильный ход, способный очистить стол.
Игры за другими столами прекратились, так же как и все прочие шумы, кроме музыки, которая неистово кружилась по замершей комнате, поддерживаемая ритмом фонтана. Молчаливые и угрюмые, гости собрались вокруг, пристально следя за игрой. Даже Карлос неподвижно стоял возле Марии.
Она сыграла «бандарилью» — все тузы и валеты — смелый, острый ход.
