Через час они сидели в воронежском кафе «Дискавери» на улице Хользунова. Пили водку. Ральф, правда, предпочел текилу. Сначала хотели отказаться от выпивки, но Игорек не дал и слова произнести («И что мы будем как дурачки тут сидеть?»). Выпили за дружбу между великими народами, поговорили ни о чем, и, наконец, дошли до дела. Антон еще и переводил все, что было перевода достойно.
—Короче, москалик,— Игорек обратился к Антону,— еще вчера мои менты «пробили» по базе всех Кать Зайцевых. Получилось, что у нас их на круг живет почти пятьдесят…
Антон перевел. Ральф схватился за голову.
—Не боись,— успокоил Игорь.— Сорок восемь под нашу категорию не подходят: или молодые очень или не жили в войну в Воронеже.
—И что? Не томи!
—А то, что одна Катя Зайцева померла два месяца назад…
—Этого только не хватало…
—Но, судя по всему, не наша.
—Слушай, донской казак, ты можешь говорить все сразу, а то у меня уже от тебя стресс. Все нервы истрепал.
—Ща подлечу тебе нервы. Будем петь караоке!
—Стоп, стоп, давай рассказывай про вторую Катю.
—Вторая, должно быть, жива. Пока что родственников нашли.
—Надо было сразу к ним ехать!
—Не волнуйся, брат, я договорился на завтра, на утро. Позавтракаем, и…
—Нет, ни в коем случае! Никаких твоих воронежских «завтраков»! После них похмелье четыре дня. Сразу поедем к ним.
—Ну, сразу так сразу. Жаль, что ты один, в смысле, только с немцем. Жаль, ребят не взял с собой, Юрка с Чингачгуком. Ты без них нудный и неприятный.
—Игорь, елки-палки! Еще раз говорю, в этот раз я приехал по делу, понимаешь?
—Конечно, что тут непонятного? Приехал найти какую-то Катю Зайцеву, а на хрена — не сказал. Но я и не буду спрашивать. Как там по-ихнему сказать «будь здоров»?
—Он баварец, поэтому скажи ему «прозт».
—Прост,— кивнул Игорек и красиво опрокинул полстакана народной водки с двусмысленным названием «Зимняя».
Пробуждение в номере американо-воронежского «Арт-Отеля» было традиционно сложным, но Антон еще с вечера настроился на раннюю поездку к родственникам подруги Ральфа Мюллера-старшего.
Проснулся Антон от телефонного звонка. На проводе был Александр Валентинович.
Александр Валентинович носил фамилию Тихонов, едва ли не самую благозвучную для уха советского человека. Фамилия как нельзя кстати шла ему и соответствовала карьере. Он мог похвастаться многолетней службой сначала в Вооруженных Силах, а позже в очень специальных и пугающе секретных войсках.
Один раз в год, 9 мая, если позволяли обстоятельства, Александр Валентинович надевал форму старшего командного состава ВМФ СССР. На кителе красовались, наверное, все известные современные отечественные военные награды, плюс орден «Независимость» от правительства Анголы, полученный им в 1987 году за участие в сухопутном сражении под Куиту-Куанавале.
