В этот момент Стася вошла в столовую и замерла на пороге. Огромный зал, под потолком которого висела гигантская люстра, был уставлен длинными столами. По четырем углам возвышались колонны, которые украшали фигурки упитанных амурчиков. Одну стену занимали гигантские окна почти до самого пола. На противоположной стене висела большая картина в богатой позолоченной раме. «Пир в Кане» Веронзе Паоло — определила Стася. Середина шестнадцатого века. Копия. Причем, очень не плохая. Как внучка искусствоведа она прекрасно разбиралась в живописи.
Девочка была настолько потрясена дореволюционным великолепием столовой дома князей Вешицких, что не заметила опасности — ноги, заботливо подставленной толстой подругой Вилки. Стася сделала шаг, споткнулась и растянулась на полу во весь рост. Мир над ней тут же взорвался многоголосым хохотом.
— Это кто?
— Новенькая.
— Чего она на ногах не стоит?
— Эй, вставай!
«Лучший способ не остаться не замеченной — шлепнуться посреди столовой! — решила про себя Стася, — А лучший способ не выглядеть при этом дурой — улыбаться!» Она натянула лицо радостную улыбку и подняла голову. Прямо на нее смотрел зрачок видоекамеры.
— Немедленно поднимайся! У нас тут гости, телевиденье, а ты развалилась! Еще и лыбится! — Стася тут же узнала высокий голос Стервеллы Родионовны, которая злобно взирала на нее сверху вниз. Ее вторые подбородки подрагивали от негодования.
— Но это же не я! Вы ведете себя не педагогично! — возмутилась Стася, отряхивая юбку и потирая ушибленную коленку. От обиды к горлу подступил комок, а на глаза начали предательски наворачиваться слезы.
— Молчи, убогая. Еще учить меня будет! Иди на место, — прошипела директор интерната. И тут же продолжилась приторным голосом, обращаясь к съемочной группе, — На обед сегодня у ребят мясной суп, куриные котлетки с картошечкой и великолепный клубничный бисквит. Ну, скажите, в каком еще интернате так забоятся о здоровье своих воспитанников?
Журналистка, круглолицая девушка с микрофоном, дежурно кивала. Оператор, патлатый парень, снимал лица ребят. Дети, стараясь попасть в кадр, напирали на него — в результате около дверей столовой образовалась небольшая давка. Стася с трудом вылезла из толпы и пошла к столу, за которым сидели девочки из ее комнаты. Никто из них не проронил и слова, когда она села на свободное место.
«Только не плакать! Только не плакать! — уговаривала себя Стася, — Слезки, стойте! Возвращайтесь на место! Что бы мне такое представить? Ну, например, что я попала на другую планету. Здесь все иначе. Здесь живут одни инопланетяне. Они ставят друг другу подножки, пинают чемоданы, требуют подарить им свой рюкзак. Они не злые — просто совсем другие…»
