Первые километры по прибрежному льду были легкими. Собаки спокойно бежали по твердому подмерзшему снегу. Появляются торосы. Идущие впереди Онмалин и Анкарахтын выбирают удобные для прохода участки. Иногда путь преграждает трещина. Едем вдоль нее, чтобы найти узкое место и перескочить.
Постепенно скорость движения уменьшается. Потеплело, снег становится мягче, собаки проваливаются. Шесть упряжек двигаются гуськом. Лидеры — легкие упряжки Онмалина и Анкарахтына — все время меняются. Легче всего идти замыкающей упряжке, но и груза на ней больше: каюр Семен Чайвун и радист Валерий Воробьев отнюдь не хлипкого телосложения, да еще продукты, корм для собак, рация (а она одна весит 20 килограммов).
Делаем первый привал. Воробьев развертывает рацию (все наши привалы приурочены к сроку выхода на связь). Ключ радиста отстукивает: «У нас все нормально». Пьем чай из растопленного на примусе льда. И снова в путь.
Торосы все выше. Помогаем собакам перебраться через ледовые барьеры, перетаскиваем нарты. Море сейчас совсем не похоже на ровное белое поле, как это казалось с берега. Нагромождения льдин напоминают то сказочный замок, то сверкающую под солнцем крепость. Особенно красивы кубы прозрачного льда, словно подсвеченные изнутри голубыми лампами...
Вечером снова выходим на связь. Устраиваем лагерь. Под прикрытием торосов ставим палатку. Наш туристский опыт на Чукотке оказывается бесполезным. Попробуйте вколотить колышки в твердый, как камень, лед. Выход нашли: откололи от торосов крупные куски льда и закрепили веревки за них. Настелили на дно палатки оленьи шкуры. Переоделись в меховую одежду, на ноги — торбаса, внутрь которых вставлены меховые носки — чижи. В этой традиционной чукотской одежде можно спать даже на снегу — не замерзнешь. А вот работать трудно — чувствуешь себя, как в парилке, особенно когда бежишь за нартами. Поэтому наша дневная одежда — ватные комбинезоны и высокие резиновые сапоги.
Начинается кормежка собак. У каждого из наших каюров — своя манера. В упряжке Семена Чайвуна — громадные лохматые псы. Они сидят в ряд, Семен по очереди бросает им куски квашеного моржового мяса (копальхена), псы ловят его в воздухе и тут же проглатывают.
А у дяди Миши Иленинтына собачки поменьше и... подомашнее, что ли? Окружили его тесным полукругом, берут мясо из рук.
У Кима Михайловича Росгытагина и Юры Вукувунентына собаки яростно лают друг на друга. В упряжках много молодых, не привыкших еще к дисциплине.
