"Крепкий мужик, - повторял он нро себя, - конечно, не скисну, но привычки еще крепче, а вот сверла - мягче..."
Чаще других, по многу раз в день к нему подходила бригадир Ганна Цыбулько.
Первое ощущение Степана Степановича, ощущение обидной неловкости, стыда и страха перед ней - исчезло. Глядя на ее работу, чувствуя ее руку на своей руке, слыша толковые советы, он успокоился и стал думать:
"Эта научит", как когда-то думал о командире, обстрелянном, опытном, разумно храбром, зная, что такой не оставит в беде, поведет туда, куда надо вести.
Теперь ее близость, ее присутствие успокаивали Степана Степановича, придавали ему уверенность. И стоило Ганне отойти, он терялся, напрягался и вновь ломал сверла.
- Что, опять?-спросила Ганна, появившись перед ним.
- Я мигом,-пробормотал Степан Степанович, краснея, и побежал к кладовой.
Заведующая кладовой-дородная женщина в черном широком халате, с высокой грудью и карими глазами навыкате, поначалу встречала его приветливо, расспрашивала о житье-бытье:
- И как это у тебя духу хватило? .. В слесари-то, говорю...
- Любовь! Она, знаете...
Полина Матвеевна-так звали заведующую кладовой-кокетливо смеялась, дрожа всем полным телом.
Через три дня Полина Матвеевна уже не расспрашивала его ни о чем и не удивлялась его поступку, выдавала сверла, все более выкатывая глаза, отчего они казались фарфоровыми, как у куклы.
На этот раз Полина Матвеевна отказала:
- Десятое сверло. Не дам.
- Последнее, Полина Матвеевна.
- Последняя-у попа жена. Сказала: не дам. Склад не бездонная бочка.
Ганна будто чувствовала, что без нее не обойтись, сама появилась в кладовой.
- Что такое, тетя Поля?
- Тетя Поля, тетя Поля, - проговорила Полина Матвеевна, сразу смягчившись.-Что делается-то-десятое сверло.
- Так это ж я виновата. Не могу учить.
- Полно врать-то. Ты?! У тебя ручки-то пуховые.
- А помните, как вы меня учили? "Ручки белые, всето сделают..."
Глаза у Полины Матвеевны увлажнились, точно отпотели.
- Бери, ломака,-сказала она, подавая сверло Степану Степановичу.
По дороге к станку Ганна посоветовала:
- Надо вам забыть обо всем, ну, в смысле кто вы были и как на вас посмотрят..,
"Откуда в ней это умение подойти к человеку? Откуда это понимание в ее годы?"-думал Степан Степанович, прислушиваясь к мягкому голосу Ганны, искоса поглядывая в ее сочувствующие светло-голубые глаза с беловатыми ободками вокруг зрачков.
И было ему приятно идти рядом с нею, слышать ее советы, чувствовать ее заботу. И уж он не ощущал той разницы в возрасте, что так угнетала его в первые дни.
