- Вы не знаете, здесь прилично готовят горячий шоколад? - спросила женщина.
- Не могу сказать, - ответила я, - я здесь впервые.
Она была тощая, с волосами льняного цвета до плеч, которые она все время сдувала с лица, без всякого макияжа, даже помады не было на губах. <Бедная серая мышь>,- подумала я и снова опустила голову.
<Но я не хочу быть боссом, - писала я, - хочу, чтобы он меня мучил, унижал, обращался со мной как с глупой маленькой девочкой, хочу боготворить его, целовать ему ноги, во всем ему подчиняться>.
Написав подобную глупость, я невольно улыбнулась, женщина за моим столом робко мне кивнула и жестом подозвала официантку, девушку с прекрасными длинными рыжеватыми волосами и глазами лани, подведенными черным.
Тихим, но решительным голосом она справилась о способе приготовления шоколада в этом кафе: не используется ли здесь какая-нибудь готовая смесь, берется ли только чистый порошок какао, поскольку ей по вкусу исключительно такой шоколад.
<Почему я? - между тем писала я. - Ведь есть прекраснейшие в мире девушки его возраста. Что он во мне находит?>
Официантка подняла брови:
- Я могу узнать, - сказала она и направилась, двигаясь вызывающе медленно, на кухню.
- Для ацтеков шоколад был даром бога Кетцалькоатля, пить его разрешалось лишь приближенным, причем только мужчинам, - раздельно, как учительница начальной школы, произнесла женщина, ни к кому конкретно не обращаясь.
Я лишь коротко глянула на нее и продолжала писать: <Все, все готова я поставить на карту, лишь бы мне было дозволено вновь быть страстно влюбленной. Но чем заслужил П. такое мое поведение? Ведь я же с ним счастлива, ведь мы же, черт побери, счастливы в браке!>
- У тольтеков был праздник шоколада, во время которого приносили в жертву собак шоколадной масти, - продолжала женщина, - а Монтесума больше всего любил шоколадное мороженое, для этого шоколадом поливали снег, который посыльные специально каждый день доставляли с гор.
- Все это весьма интересно, - сказала я, - но...
Она перебила меня.
- Не правда ли? - сказала она мечтательно. - И все - ради краткого ощущения на языке. А ведь наши вкусовые ощущения не слишком богаты, у нас всего около десяти тысяч вкусовых нервов, а вот у коров двадцать пять тысяч. Они в состоянии почти точно отличить клевер-лядвенец от клевера-пажитника и клевер-пажитник от клевера-целозии...
Я уставилась на нее. Ее лицо казалось жестким, ненавистные морщины, нисходящие от ноздрей к уголкам рта, неуклонно проступающие и на моем лице, у нее выглядели более резко и придавали ее лицу такое выражение, будто она только что откусила что-то кислое.
