Очень странные имена для своих котов придумывал Марк Твен. Среди них были Аполлинер, Зороастр, Тараторка, Винигрет. Идея Марка Твена состояла в том, что имя не должно что-то значить для кота. Надо просто идти по другому пути и давать котам имена, произнесение которых было бы хорошей практикой для детей, когда те повторяют трудные слова.
Я узнал, какую неудачу потерпела большая любительница кошек французская писательница Колетт. Она кончила тем, что назвала свою кошку - Кошка. Колетт сначала честно пыталась найти подходящее имя, но, назвав так свою кошку, убедилась, что животному это имя очень нравится. «Я точно знаю, - писала Колетт, - что всем котам нравится думать, будто каждый из них - единственный в мире. Если я права, то Кошка раздувается от гордости, нося это нарицательное имя».
Имя кошки Колетт привело меня к размышлениям о слове кот.
Английское кэт очень близко к этому слову в других языках, намного ближе, чем другие существительные. Это катц в немецком, гата в греческом, каттус по латыни, гато в испанском, гатто в итальянском, кэт в голландском и датском, катт в шведском и норвежском, кот в польском, кат в египетском, кэт в некоторых африканских языках. Даже в языках, где это слово звучит несколько иначе, оно все равно узнаваемо - как кэди в турецком, гатц в армянском. А там, где оно совсем непохоже, оно произошло от звука, который издают коты. Мао или мио в китайском, неко в японском, бисс в арабском и, возможно, самое простое - индонезийское пасс.
Я подумывал назвать кота его же названием, но на другом языке. И после некоторого размышления занес в свой список два имени: Председатель Мяу и Кинг Кот. Я еще раз проанализировал литературные имена котов, вплоть до первого одомашненного представителя. Это был кот ирландского ученого IX века, кота звали Пангур Бан. Мне нравились эти легко узнаваемые согласные П и Б - я занес имя Пангур Бан в свой список. Туда же были внесены кот Генри Дейвида Торо по имени Мин, кот Хемингуэя Пасс и кот Лоуренса Пасс Пасс.
В ходе моих обширных исследований я обнаружил одного замечательного белого кота, у него и имя было замечательное. Это был Дон Пьерро де Наварра, он принадлежал французскому писателю Теофилю Готье, тому самому, который уже знаком нам по заявлению, что только француз сможет по-настоящему оценить кота. Готье живо описал свое животное, которое, безусловно, достойно возглавить список всех литературных котов.
Сидя близко к огню, кот казался очень заинтересованным беседой. Он, глядя то на одного, то на другого говорящего, издавал легкое протестующее «мяу», как бы возражая против общего мнения, которого не разделял. Кот обожал книги. Если он обнаруживал на столе раскрытую книгу, он усаживался рядом с нею, внимательно смотрел на нее, затем перевертывал одну-две страницы и в конце концов засыпал, как если бы прочитал современный рассказ.
