Нухбала весь день проводил на берегу моря, загорел дочерна и, несчастный по известным причинам, домой приходил поздно ночью, домашние, можно сказать, его почти не видели. Девочки, нанюхавшись кулинарных ароматов Амины-ханум, уходили каждая к какой-нибудь подруге, и Агабаджи, догадываясь о причине этого, только стискивала зубы. Что она могла сделать? Нарезать и пожарить на сковородке картошку, баклажаны... Агабаджи стала как будто стыдиться своих детей, до этого времени в доме Агабабы такого не было, и это было самое ужасное.
Офелия говорила:
- Кумган! Кумган! - и все еще не теряла надежды подружиться с этой белой собакой.- Возьми! - она бросала перед Кумганом только что приготовленную Аминой-ханум фирменную котлету из телятины, но Кумган отказывался от этой дружбы, и все тут.
Однажды у Агабаджи волосы на голове зашевелились, женщине показалось, что Кумган отвел глаза от брошенной Офелией котлеты, отвернулся и заплакал.
Вечером Агабаджи сказала Агабабе, чтобы утром он зарезал трех кур; назавтра, когда она приготовила из этих трех кур чихыртму и все поели, Агабаджи собрала кости в одну посуду, вынесла и поставила ее перед Кумганом. Кумган все эти кости с хрустом перемолол за пять минут.
В общем, тысяча и одна ночь, как говорил Агабаба, приведи ишака и нагрузи его своими печалями.
Башир-муаллим и Амина-ханум этим летом далеко не поехали и сняли дачу потому, что сын их Адиль в этом году поступал в институт и Калантар-муаллим поэтому приходили сюда каждый день, так как было известно, что Калантар-муаллим преподает в институте; во всяком случае, Калантар-муаллим был человеком, как-то связанным с институтом.
У Калантара-муаллима была красная машина "Жигули", и когда эта машина останавливалась у ворот Ага-бабы, это означало, что Калантар-муаллим привез из города какую-то новость, он торопливо поднимался на веранду, тихонько шептался с Баширом-муаллимом, а когда Баши-ра-муаллима не бывало дома - с Аминой-ханум; иногда, посадив Адиля в машину, он вез его в Баку или готовиться к экзаменам, или с кем-то знакомить; Агабаджи точно этого не знала, но было ясно, что ребенка устраивает в институт Калантар-муаллим.
Где работал Башир-муаллим, было непонятно, он ездил на работу, в общем-то, когда хотел, но однажды Нухбала услышал на пляже от ребят, будто Башир-муаллим - директор одного из рынков в Баку; во всяком случае, ни Агабаба, ни Агабаджи никогда об этом не спрашивали, потому что, где работал Башир-муаллим, их не касалось; Агабаджи в душе считала дни до конца августа, когда эти квартиранты должны уехать. И Агабаба в душе считал дни, когда эта история кончится.
