В конце июля Долгорукий подошел к Черкаску. Новый атаман Илья Зерщиков и старшины выдали ему, по его требованию, пущих заводчиков — 26 человек в том числе — сына и брата Булавина. Долгорукому этого показалось мало. Он потребовал выдачи всех Рыковских казаков, которые из всех низовых станиц принимали наибольшее участие в «воровстве». Атаман и старшины отказали ему в этом. Зерщиков за это после сложил свою голову на плахе перед глазами самого царя. Но старшины вполне резонно разсуждали, отказывая Долгорукому в его требовании выдачи Рыковских казаков. В откровенной беседе с г. майором, Зерщиков и есаул Соколов сказали, «что они все этому делу виновны, и ежели это дело разыскивать, то все кругом виновны». В письме царю из Черкаска Долгорукий с особенным усердием настаивал на том, что «не только Рыковские — все сплошь Черкаские в том воровстве равны», и просил разрешения подвести всех «под главу».
«За их воровство всех сплошь рубить — и того мне делать без указу вашего величества невозможно».[77] [78] [79] — не без сожаления писал он в заключение своей реляции.
Царь, не отличавшийся особой мягкостью сердца, обнаружил большую дальновидность, чем не в меру усердный исполнитель его предначертаний. Сложившее оружие казачество было еще достаточно внушительной силой, которую ненужная жестокость могла объединить и снова поднять против Моск. Правительства, а это пока не входило в расчет самодержавного строителя государства. И потому приказом от 15 авг[уста] он предписывал ему несколько умерить свой усмирительный пыл.
«Господин майор!
по городкам вам велено так жестоко поступать в ту пору, пока еще были все в противостоянии, а когда уже усмирил, то надлежит инако, а именно, заводчиков пущих казнить, а иных на каторгу; а прочих высылать в старые места, а городки жечь по прежнему указу. Сие чинить по тем городкам, которые велено вовсе искоренить, а которые на Дону старые городки, в тех только в некоторых, где пущее было, заводчиков только казнить, а прочих обнадежить; а буде где какую противность ныне вновь сделают, то и всех под главу… что и ныне подтверждаю; ибо Нам, так отдаленным, не возможно конечного решения вам дать, понеже случаи ежедневно переменяются. Также сказывал Ушаков, что оставили вы полк в Черкаском, и то кажется не добро ради многих причин, а лучше тому быть в Азове; а когда понадобится, только тридцать верст оттуда. Впрочем благодарствую вам за труды ваши, в Черкаском показанные».
