— Мне очень жаль. — Шеннон посмотрела в его сторону. — Я не знала...
— Разве? — спросил он мягко.
Значит, он тоже пережил боль утраты? — подумала она, сочувственно глядя на него. В комнате воцарилось молчание, которое нарушил Барт:
— Как там поживает старина Ранульф?
Его вопрос был адресован Шеннон. Девушка не нашлась, что ответить. Она просто не могла признаться этой чудесной паре, что почти год ничего не слышала о своем отце, потому что сбежала из дома. Вряд ли они бы ее поняли.
— Он был в порядке, когда мы уезжали, — пришел ей на помощь Кейн. — Как обычно, много работает.
Она благодарно улыбнулась ему.
— Кейн! — В комнату ворвалась молоденькая девушка, худенькая, черноволосая, и, не обращая ни на кого внимания, кинулась к Кейну и, прежде чем он успел сообразить, крепко обняла его.
— Эмили! — Он ловко высвободился из ее объятий. Девушка покраснела от досады и поправила коротенькое платьице, которое, как решила Шеннон, надела специально для него.
— Это племянница Барта, — объяснила хозяйка. — Она гостит у нас, пока ее родители в Лондоне.
— Та самая Шеннон Бувье! — воскликнула Эмили восхищенно, когда Барт представил ее. — Чем ты занималась? Я целую вечность ничего о тебе не слышала!
В наступившей тишине Шеннон чувствовала, как неудобно Колтранам за свою племянницу. Наконец Шеннон собралась с духом и небрежно ответила:
— Боюсь, что ничем стоящим.
— Шеннон была в Перу, — пояснил Кейн.
— В Перу? — воскликнула девушка. — Правда? С Кейном?
— Нет, — засмеялся он. — Не со мной.
Конечно, он не хотел, чтобы кто-нибудь подумал, что они вместе.
— Я мечтала поплыть на яхте с ним и Софи, а он мне не разрешил, — пожаловалась Эмили и обиженно посмотрела на Кейна.
— Ты же знаешь, что они долго не увидятся и им нужно было побыть вдвоем, — сказал Барт строго.
Шеннон почувствовала приступ ревности. Но не могла понять, к кому она ревновала больше: к этому влюбленному подростку или к Софи. Кейн заметил это и довольно улыбнулся. Шеннон спас дворецкий, объявивший, что стол накрыт.
— Сядешь со мной? — спросила Эмили у Кейна, беря его за руку. — А ты, Шеннон, сядешь с другой стороны. Так я смогу говорить с вами обоими.
Шеннон села между Эмили и Истер. Девушка, вопреки своему обещанию, монополизировала внимание Кейна. Приступ ревности у Шеннон повторился. Неужели и она была такой в семнадцать лет? Ей стало жаль Эмили. Наконец та отстала от Кейна и переключилась на Шеннон, выпытывая, где она покупает одежду, какой косметикой пользуется, нравится ли ей ароматерапия.
