«Ага! Он меня стращает! — зло подумал Околов. — Но я выкручусь из этой истории! Я знаю, что мне сделать…»
В конце ноября, вечером, к нему на квартиру пожаловали отличившиеся в операции «Ревком» Ширинкина с друзьями.
Околов встретил их весело.
— Мы пришли по поручению госпожи Либеровской пригласить вас, Георгий Сергеевич, с супругой на вечер «Под зеленой лампой», — заговорила осипшим голосом Ширинкина. — Это у Никольских ворот. Вера Либеровская — чудесная артистка, вам понравится. Там будут читать стихи, петь романсы… — рассыпалась она в похвалах будущему вечеру.
— И кухня у нее — первый класс! — в тон им добавил Околов и понимающе заулыбался. — Мы обязательно будем. Правда, Валя? И надеюсь, я тоже всех повеселю…
Околов давно знал об этой «вечеринке» и готовился к ней по-своему, чтобы навсегда смыть с себя «пятно гувернантки».
Разгильдяева заметила, что муж и гости как-то с полуслова понимали друг друга. У нее возникло ощущение, что они заранее обо всем договорились.
— Часикам к девяти приходите! — кланяясь и щелкая по-офицерски каблуками, приглашал Радзевич.
— И театральное представление будет, — подмигнула Околову Ширинкина.
— И солисты выступят, — подхватил Георгий Сергеевич.
— А ты, Ара, что-то вроде похудела, — ласково обнимая за плечи Ширинкину, произнес Околов и тут же пояснил жене:
— Мы с Ариадной Евгеньевной старые друзья, Валюша, не ревнуй! Романа у нас никогда не было, хотя мы и любим друг друга. А в салон Либеровской мы пойдем, это будет… — он сделал паузу, — весьма поучительно.
Чутье подсказывало Разгильдяевой, что муж, принимая приглашение на вечер, сам готовит что-то необычное и… жуткое.
Народу в апартаментах фрау Либеровской собралось много: пришли почти все «берлинцы», явилась элита во главе с двумя какими-то важными господами в штатском, — все, начиная с обер-бургомистра Смоленска Меньшагина, начальника политического отдела городской полиции Алферчика, а также Ольгского и Ганзюка. За «штатскими» все ухаживали, перед ними лебезили. Хозяйка усадила их на самые почетные места и следила за тем, чтобы на тарелках у них лежали лучшие кусочки мяса, а в бокалах пенилось французское шампанское.
Потом Разгильдяева узнала, что один из них, пониже ростом, непосредственный начальник ее мужа — Александр Эмильевич Вюрглер, прибывший из Варшавы, а другой — немец из отдела группенфюрера Наумена.
После ужина перешли в гостиную. Пела, читала стихи Либеровская. Потом начались танцы. К Разгильдяевой подошел и пригласил на танец Ганзюк, высокий шатен, тщательно прикрывавший свою лысину. Ей нравились его выразительные карие глаза, орлиный нос и военная выправка. Все это производило неотразимое впечатление на местных дамочек. Был он неизменно галантен и вежлив.
