— Бен-Шауиа поклялся на Коране, - ответил мавр, глаза которого засверкали при воспоминании о громадной сумме, положенной для него у Соларио, - и сдержит клятву.
— Бен-Абда может умереть в песчаной пустыне, - сказал его товарищ, - но он дал слово.
— А вы, Хоаквин, - спросил начальник, обернувшись к испанцу, - только вам одному мы не обещали ничего, а между тем вы идете с нами охотно. Я должен также вас предупредить, если вы не желаете подвергаться опасностям и утомлениям, ожидающим нас, вернитесь в Танжер, караульте Квадратный Дом во время нашего отсутствия с двумя неграми, которых я оставил там.
— Ваша светлость! - ответил достойный кастилец, подбоченившись, как герой мелодрамы и радуясь случаю вставить историйку, - один из моих благородных предков, дон Фернанд Барбоза Сомбреро лежал в постели, дрожа от лихорадки, когда великий Гонзальв штурмовал Кордову. Он хотел отговорить своего друга от участия в битве, но мой предок надел свою броню и, устремившись в битву, пал убитый. Вот как умирают в фамилии Барбоза!
— Я не настаиваю, Хоаквин, и могу вам обещать, что награда будет соразмерна с преданностью.
— Я не имею привычки отказываться от подарков на память, которые вашей светлости угодно будет мне дать, - сказал Хоаквин, в котором звание мажордома взяло верх и напоминало наследнику Барбозов, что не следует пренебрегать тленными благами.
— Хорошо! - сказал эль-Темин, дав знак предаться покою (эту первую ночь они хотели провести в пустыне), - кажется, мы можем теперь идти вперед. Но первому, кто отступит, я прострелю голову!…
Если в этих совещаниях не было речи о десяти неграх, которые, вооруженные с ног до головы, наблюдали за общей безопасностью и, главное, должны были устрашать кочующих арабов, то это потому, что можно было положиться на их слепую преданность; уже более пятнадцати лет служили они эль-Темину, и дали бы себя убить по одному его знаку без малейшего колебания; эти добрые люди даже не позволили бы себе спросить почему. Можно было сказать, что эти негры думали тогда мозгом своих господ. Поэтому, когда им было приказано бросить свою веру и вступить в магометанство, эти наивные курчавые головы сказали друг другу:
— Посмотрите, как масса Темин добр: он нашел нам Бога, могущественнее всех наших; он не разделяет своего неба от других и защитит нас лучше фетишей.
И они охотно сделались мусульманами; их господин не сказал им причин, которые заставляли его действовать, но для его планов было необходимо, чтобы его черные невольники сделались магометанами. Только таким образом могли они доставлять ему сведения об их безопасности во время пребывания в Тимбукту и исполнять главные роли в драме, которая должна разыграться в этом городе.
