Некоторое время сидели молча.
Затем хозяин, не поднимаясь, собрал на край стола остатки еды и грязную посуду. Накрыл все это полотняной салфеткой так, что теперь на скатерти оставались только хлебные крошки.
Скрипнула дверь.
В комнату по-кошачьи скользнула мужская фигура. Сразу же вслед за ней вошел Шамиль с огромным подносом: чайник, чашки, сахарница, печенье и сушки в фарфоровой вазе...
- Салам! - Шамиль занялся сервировкой, а незнакомец присел на свободный стул.
И он, и расположившийся напротив Виноградов разглядывали друг друга с нескрываемым интересом.
Неизвестно, что думал о Владимире Александровиче мужчина. На взгляд же майора этот человек ничем не выделялся: ватник, пропахшая костром шапка-ушанка с пятном от кокарды, борода, автомат...
- Это двоюродный брат Шамиля, - пояснил хозяин. - Младший.
- Очень приятно, - кивнул Виноградов, не зная, что ещё можно ответить.
- Он только что вернулся из банды. Видел там журналистов.
- Ого! - Владимир Александрович даже присвистнул.
- Это наш самый лучший разведчик... Еще с войны работал на Департамент нацбезобасности.
Асхабов дождался, пока всем нальют чаю и продолжил:
- Теперь мы знаем точно место, где держат заложников. И тот, и другой пока - в полном порядке. Передвигаются свободно, почти без присмотра. Спят вместе с двумя людьми из охраны...
- Это хорошо.
- Сегодня ночью он вернется в банду. Вступит в контакт с журналистами и передаст им, что надо делать.
- В каком смысле?
- Утром, пораньше, мы атакуем... И освободим заложников.
Владимир Александрович растерялся:
- Вы уверены, что именно так следует поступить? Опасность...
- Риска почти никакого. Все знают, что деньги доставлены в крепость и завтра после полудня бандиты будут ждать от меня посредников. В условленном месте - ведь считается, что база до сих пор не обнаружена. А мы заявимся чуть раньше, и прямо к ним домой!
Глупо пытаться исправить то, что не в твоей власти.
Поэтому Виноградов только пожал плечами:
- Мое мнение что-то изменит?
- Нет, - улыбнулся хозяин.
- Я могу доложить своему руководству?
- Нет, - опять улыбка, только более жесткая. - Потом.
Помолчали. Каждый по-разному...
- Что сейчас от меня требуется? - Чай был горячий, крепкий, но больше Владимиру Александровичу не хотелось.
- Напишите записку. Вы ведь, кажется, знаете господ Самошина и Гвоздюка лично?
Майору стало ясно, почему именно его кандидатура так устраивала всех с самого начала:
- Допустим. Допустим, знаю.
