кой, но бумага почему-то не появилась. Русский разведчик заду-
мался. Он оскорбленно принялся открывать следующую pулон, так и
не узнав, каких гадостей ему хотел наговорить Помордайский.
Примерно в середине августа Шелленберг лично обошел планта-
ции конопли, похвалил негров, дрыхнущих в кустах и велел "сни-
мать урожай ". Что он имел в виду под урожаем, никто не дога-
дался, кроме, конечно же, Штирлица. Штирлиц не любил торопить
события. Он спокойно ел бумагу и ждал, что придумает бывший
шеф контрразведки для переправки наркотиков в США. "Урожай "
скосили и начали перерабатывать. Жизнь всех на вилле преврати-
лась в кошмар. Круглые сутки по вилле сновали подозрительные
черные негры с белыми зубами, пришедшие из лаборатории по пере-
работке конопли за инструкциями к Шелленбергу. Мюллер, который
очень боялся негров, потребовал, чтобы его песочницу перенесли
в безопасное место или водили негров с мешками на головах.
Где-то через неделю из конопли получилось что-то, что никто не
видел, но что Шелленберг тщательно охранял. Поздно ночью он си-
дел около склада и останавливал всякого, кто пытался пройти ми-
мо. От таких окриков Айсман, так и не привыкший к кубинским не-
удобствам, очень страдал и у него, естественно, пропадала вся-
кая охота идти дальше, к ближайшим кустам.
Штирлиц понимал, что для разработки умного плана действий
ему необходимо пробраться на склад и посмотреть, что там такое,
но найти способ для этого мог только разве сам великий пакост-
ник Борман.
-- Айсман, прекратите шляться по ночам мимо моего склада, -
сказал однажды очень обиженный Шелленберг. - Я постоянно путаю
вас с грабителями и могу в вас выстрелить, а у меня знаете ка-
кое ружье ?
-- Попробуй только, выстрели, - грубо сказал Айсман, сверкая
единственным глазом, - Я тебе твое ружье пополам перекушу.
-- Айсман, вы идиот, - сказал подошедший Мюллер. - Когда Шел-
ленберг вас окликает, надо не материться и не бросать тяжелые
предеметы, а надо закричать каким-нибудь зверем: кошкой там,
собакой, крокодилом ...
Ободренный Айсман так и сделал.
Ночью разбуженный шелестом лиан Шелленберг вскочил и дико
заорал:
-- Стой, кто идет ?
-- Да так ... - ответили ему из темноты.
-- Что "да так "? - переспросил Шелленберг.
-- Ничего, - сказали ему.
-- Я говорю, идет-то кто ? - вежливо поинтересовался Шеллен-
берг.
-- Надоел ты мне, Шелленберг. Какая разница, кто идет ? Ну
там, кошки, собаки, тебе-то что ? Из-за тебя человек уже неделю
