Катарина покачала головой:
— Эта женщина — что-то большее.
— Она надеется разрушить союз Англии и Испании, отвлекая моего брата. Если у вас не будет детей, право наследования короны перейдет к другому.
— К вам и вашим детям, да? И возможно, к французской королеве Англии, если у них найдется для вас подходящая невеста.
Он поджал детские губы:
— Я — герцог Йоркский. С чего бы мне хотеть стать королем?
Но в глазах его горел огонек — умный, сверкающий. Этот мальчик не откажется стать королем, если, Господней волей, до этого дойдет.
— И еще, — продолжал он. — Когда мы танцевали, я коснулся ее руки. Она была холодная. Холоднее камня. Холоднее всего на свете.
Катарина шествовала по кругу рядом с братом своего мужа. Ей следовало бы признаться священнику. Но Генрих знал. И она призналась ему.
— Я тоже шпионила, — сказала она. — Прошлой ночью я пошла в спальню Артура. Если она его любовница — я должна была увидеть. Должна была знать.
— И что вы увидели? Она его любовница?
Катарина заламывала руки. Слов для этого она не находила ни на каком языке.
— Я не знаю. Она была там, да. Но Артур лежал без чувств. Как будто бы она околдовала его.
— Тогда она ведьма, — горячо сказал Генрих.
У Катарины сжалось горло, но она не заплакала.
— Не знаю. Я ничего не понимаю в этом. Она говорила мне странные вещи: что я не должна вмешиваться, если хочу, чтобы Артур остался в живых. Она… я думаю, она околдовала меня. Я лишилась чувств, а потом проснулась у себя в спальне…
Генрих задумался. Серьезное выражение выглядело на мальчишеском лице почти забавно.
— Так. Дьявол пытается запустить когти в английский трон через его наследника. Наверно, он вселится в Артура. Или сожрет. Конечно, мы должны убить его.
— Мы должны сказать священнику! — взмолилась Катарина. — Надо сказать архиепископу!
— Если мы расскажем, думаете, нам поверят? Я мальчишка, а вы чужестранка. Они скажут, что мы спятили или что играем в игрушки.
Она не могла спорить, потому что думала то же самое.
— Эта женщина усыпила меня взглядом, — сказала она. — Как сможем мы убить такое существо?
Даже если бы они убить ее. А вдруг женщина права, и, если они выступят против нее, она сумеет каким-то образом погубить Артура? Наверно, им нужно выждать подходящий момент.
— Ваше высочество, вы тут? — окликнула ее донья Эльвира.
— Я должна идти, — сказала Катарина и присела в реверансе перед деверем. — Нужно подумать, что делать дальше. Мы не должны спешить.
