— Послушайте, уважаемый, а может, перейдем наконец к сути?
Он не стал возражать.
— Может, и перейдем. Понимаете, ваш дядя — мой старинный приятель. И вот два часа назад он позвонил мне с просьбой сделать все возможное, чтобы не получил огласки ваш вчерашний визит в некий дом, владелец которого сегодня утром был найден, если можно так выразиться… не вполне живым.
— Да? — осторожно проговорил я.
— Да, — в который уже раз кивнул он. — Но скажу честно, как раз этого я делать и не собирался.
— Надо же! — изумился я. — И позвольте полюбопытствовать — почему?
— Охотно позволю. Главным образом потому, молодой человек, что в момент, когда вы садились вчера на извозчика, я сам входил в дом нашего, увы, бывшего общего знакомого.
— Общего?! — недоверчиво прищурился я. — Как, и он тоже?
— Тоже, — подтвердил гость. — Скажу больше: встреча с вами была у него назначена на десять часов, а меня он попросил прийти к одиннадцати, чтобы самому успеть более-менее детально переговорить с вами.
Я на всякий случай решил прикинуться простаком.
— А о чем? О чем, сударь, мы, по вашему мнению, должны были с ним переговорить?
Мой собеседник глубоко затянулся и небольшими порциями выпустил под потолок облако дыма.
— Да все о том же, сударь, все о том… Вот что, давайте-ка сразу устраним возможные недомолвки: я тоже читал рукопись, с которой днем он заходил к вам на службу, и мы… обменялись с автором кое-какими соображениями.
— Ах, даже так?
Зрачки его сузились.
— Да, так. Конечно, я не специалист по демонологии и вампирам, но… приходится, приходится, увы, встречаться порой в работе с такими странными вещами, которые иначе как чертовщиной и не назовешь…
— Вы видели кольцо? — перебил я его.
Он пожал плечами:
— Только в руках покойного. Предпочитаю не касаться без особой нужды подозрительных предметов.
— Но как оно выглядит, знаете?
— Знаю.
— А конверт? Темно-коричневый конверт из плотной шероховатой бумаги видели?
— Да, видел.
— И его содержимое тоже?
Инспектор снова дернул плечом:
— Кое-что, но все ли — не уверен. Во-первых, там был нарисованный пером (возможно, М.) довольно подробный план некой местности, потом два письма… и несколько листков какой-то уму не постижимой тарабарщины. Однако, сударь, может, мы хоть на время опять поменяемся местами? А то не очень уютно полицейскому, даже и инкогнито, ощущать себя в роли допрашиваемого.
Я внутренне снова прижал уши.
— Да-да, конечно, простите. И что же конкретно вы хотите узнать?
