И только тогда открыла глаза.
Мир оглушал, ослеплял, не давал дышать и чувствовать. Зато можно было хватать его горстями, пить из ладоней, окунаться с головой и просто ложиться на него щекой, ощущая мягкость и свежесть, как у живой подушки Гринберга.
Наталья остановилась, пытаясь уловить в хаосе красок и звуков какую-нибудь систему, что-то, что можно выделить из общего, слишком яркого фона, сосредоточиться на этом и сделать точкой отсчета. Началом координат.
Голос, идущий из транслятора сопровождающей гланги, свернул этот мир, зафиксировал в точке и позволил Наталье прийти в себя.
— Ты рада?
— Рада… — хрипло ответила девушка. — Рада. Здесь — иначе. Чем я представляла. Но я — рада.
— Хорошо, — отозвалась гланга. — Сейчас мы пойдём в место жилья, которое тебе явилось предназначенным.
— Пойдём?
— Начнём перемещаться, — после секундной паузы ответила гланга, — на средстве транспорта.
— Куда? Далеко?
— Близко. Будет позволено смотреть.
Почти тут же рядом с глангой возникла узкая открытая платформа, на которую инопланетянка сразу же взобралась. Наталья неуверенно потрогала низкий борт и полезла вслед за сопровождающей.
Смотреть Наталье не хотелось: глазам было больно. Непрерывные разноцветные вспышки с переменным ритмом заставляли прикрывать лицо ладонью. Сверкание желтых и белых зеркальных поверхностей не позволяло даже разобрать — что они из себя представляют. То ли стены странных зданий, то ли причудливые растения, а то ли вообще — рекламные плакаты. Возможно, гланги и наслаждались этим буйством красок и света. Но Наталье — человеку — было тяжко в этом сверкающем мире. Она еле держалась, чтобы не закричать и не закутать голову плотной курткой, через которую наверняка не пробьётся ни один фотон. Посидеть в спасительной темноте и успокоиться.
— Можно выходить, — тем же тембром донеслось из коммуникатора. — Вот подготовленное строение.
Наталья убрала руки от лица и прищурилась. Снаружи сооружение выглядело, как беспорядочное нагромождение геометрических объёмных фигур. Каждая из них светилась своим оттенком — в основном, фиолетовым, синим или зеленым. Наталья передёрнулась: если внутри будет так же, она долго не продержится. А сколько ей потребуется времени для выполнения задачи — неизвестно. Судя по всему — много.
Гланга что-то прожужжала, и одна из ничем не выделяющихся вертикальных плоскостей дома отъехала в сторону.
Наталья сочла это приглашением и моментально ринулась в спасительную тьму. Вслед за ней вошла гланга, закрыла дверь, и свет зажегся.
