Торжествующий взгляд. Уверенность в себе и в своих силах. Безнаказанность. Он сделал то, что собирался.
Вадим кидает нож в вязкую сомкнувшуюся лужу, дергает за ручку захлопнувшейся двери и напоследок смотрит на нас.
Почему-то дверь круглая. Дымная завеса стоит за ней.
Кажется, я лечу, не чувствуя веса, не чувствуя собственного тела.
В эту дымную спираль.
* * *
Чувствовал себя Широков скверно. Из-за всех этих неприятностей. То одно, то другое. И главное — непонятно, кому выгодно мешать строительству станции. Тут либо всех подозревать, либо никого. Центральная реперная станция — это не шутка. Как Земле удалось получить такой заказ и на каких условиях — об этом директор даже думать не собирался. Его дело — станцию в эксплуатацию ввести. И всё. Будет ее Земля в аренду сдавать, или сама ею пользоваться, или просто продаст — без разницы. Сейчас задача — построить.
Не получается.
Даже с новыми технологиями, которые изначально им дали в производство. Даже с теми, которые привнесли гланги. Не идет стройка. Всё время происшествия. Видно, что не случайности, а никого не прищучить. Даже гланги помочь не могут.
Раздражающе резко прозвенел звонок вызова, и Широков поморщился.
— Кто там?
— Владимир Аристархович, поговорить.
Широков открыл дверь и дернул головой, приглашая войти главного инженера.
— Что еще?
Потапов приложил палец к губам. Потом настороженно оглянулся, осмотрел все углы помещения и прикрыл дверь за собой.
— Что за представление? — недоуменно спросил Широков.
— С глангами говорил.
Директор усмехнулся:
— От шпионов скрываешься?
— Есть подозрения.
— Опять?
— На этот раз — абсолютно точные данные. Ручаюсь.
Директор вздохнул.
— Делись…
Потапов зачем-то изогнулся и выудил из-за пазухи некий предмет, в котором Широков далеко не сразу опознал горелку.
— Это вообще откуда?
— Я же говорю — гланги принесли. Нашли. Там, где пожар возник.
— То есть, ты хочешь сказать, что это был поджог? Изнутри?! Какой идиот так поступать будет?!
— Почему идиот? — Потапов пожал плечами. — Это мог быть совершенно расчетливый замысел. Смотри. Внутренний утеплитель у нас несгораемый. Тем не менее, под воздействием огня он начинает обугливаться с выделением некоторого количества дыма. Если открытое пламя убрать — обугливание прекращается. Значит, огонь должен гореть длительное время, пока утеплитель окончательно не прогорит, а вслед за ним не прогорит наружная обшивка.
— И в результате — разгерметизация станции и гибель самого злоумышленника. Не получается.
