…Вот так оно все и вспоминалось: смешное и горькое, тревожное и радостное, и ветер, не по-осеннему теплый, вздымал волосы Аси, ласково овеивал пылающее лицо, и песня, придуманная девочкой-соседкой, звучала, летела с ней неотвязно: «И снова речи невпопад — и холодеют плечи; а листья желтые горят — на тополях, как свечи…» И летела-спешила Ася Михайловна сообщить своим кружковцам о неожиданной репетиции с приезжим из столицы знаменитым режиссером…
А все остальное — никого не касалось!
* * *
Лиственная метель кружит над городом. Звон, шорох, шелест. Виноградная лоза, словно пламя, взбегает по голубой арке. «Был неожиданным ноябрь…» — вспомнилось и внезапной болью отдалось в сердце, но боль эта была счастьем, трепетом, небывало острым ощущением жизни — во всем, во всем: в побуревшем кустике полыни на краю газона, в упрямой зелени одуванчика; воробьи, осыпавшись дерева серым дождем, подняли базар, то ли ссорясь, то ли обмениваясь новостями; юная мама, лучась родительской велав си все это была жизнь — «о нет, такого ноября не помнят старожилы!» «Все равно я счастливая», — подумала Ася.
Слезы обожгли веки, она вытерла их и обругала себя: «Плюгавая сентименталка!»
…А почему бы, собственно, ей и не быть счастливой? Просто живя в этом городе, созданном для счастья?
Пишут же про него заезжие корреспонденты — «сказка», «мираж в пустыне». А один завернул еще и такое: «сказочный мираж»… Город открывает взгляду дали и дарит дыханью легкость. И пусть в стеклах витрин, там, в конце улицы, отражаются барханы! Тем звонче, тем победней звучит каменная симфония и ее мажорный, финальный аккорд — Дворец…
Видишь его каждый вечер, и каждый раз — словно заново…
Простота и стройность линий. Поющая геометрия алебастровых узоров. Лестницы плавные, как струящиеся водяные каскады, по ним не идешь — они тебя возносят. И мрамор! Чудо Газгана, колдовской камень, тысячевидный — то атласно лоснящийся, как фарфор, то отсвечивающий, словно лед под водой. Палево-розовый, точно облака, подсвеченные зарей, или эти розы, сумасшедшие ноябрьские розы, не успевшие нацвестись за долгое-долгое лето!
Как умело подобраны по оттенкам плиты мрамора: светлые — вверху, в середине панели — более яркие, внизу — те, где цвет камня всего гуще, плотнее, насыщенней, оттого и получается этот эффект озаренности. Как умело уложены плиты: точно слились в монолит нарядного, торжественного камня.
