Успокоился он только к пяти часам. Как раз в это время и вернулся капрал Роман.
Вот тут-то все и узнали, что Романа никто не отпускал в увольнение. Все эти вечера капрал отлучался самовольно. Теперь все раскрылось. Офицер жестоко избил Романа. Из щели палатки мы видели, как
Сасу топтал его ногами, бил хлыстом по голове, по глазам, по рукам. Роман молчал. Он принимал удары спокойно, не защищаясь.
В палатку он вернулся чуть живой. Никто не проронил ни слова. Только скрежет зубов выдавал глубокую ненависть к тому, кто мог безнаказанно избивать нас до полусмерти.
Я как-то сразу забыл, что Роман и Иляна больно ранили мое сердце. Я подошел к нему, протянул сигарету, и мы молча закурили. Вскоре выглянуло солнце. Все спали. Я почувствовал, что меня что-то сблизило с Романом. Скорее всего то, что нас обоих жестоко унизили. Мы вышли из палатки.
— Знаешь, и меня избил майор… — И я рассказал ему все по порядку: как выслеживал его на улице Фрасин, как страдал из-за Иляны, как опоздал в строй.
Роман улыбнулся. Он испытующе посмотрел на меня.
— А почему ты в первый же вечер не выдал меня младшему лейтенанту?
— Что ты, я об этом даже не думал. Мне хотелось только узнать правду. Слишком уж много лжи вокруг нас. И знаешь, твой двоюродный брат, которого ты как-то вечером приводил сюда, во многом прав.
Роман внимательно слушал меня, и на его распухшем, с синими подтеками лице появилась улыбка.
— Да, мой двоюродный брат прав. Многие нашли там, на фронте, правду.
— Но в чем же она, эта правда?
— Она в каждом из нас: в тебе, во мне. Я ее нашел. Мне помог мой брат.
— Я тоже хочу знать правду. Кругом ложь, и мне тошно от нее.
— Боюсь, что ты все равно будешь сомневаться.
— Почему?
— Но ты же усомнился во мне и Иляне.
— Разве вы с Иляной не любите друг друга?
— Нет, любим. Мы люди, знающие правду, не можем не любить друг друга. Именно в этом наша сила, понимаешь?
— Ничего не понимаю. Ты мне ответь прямо: любите вы друг друга или нет?
— Да, любим, но не так, как ты думаешь. Иляна больше не может приходить сюда, но всеми своими мыслями она с тобой, дуралей, так же, как я с Марией, в Бэнясе. Но я тоже не имел права проводить эти ночи дома. Мы готовимся к встрече великой правды, которая скоро должна прийти. Иляна спрашивает тебя, хочешь ли ты ее видеть? До сих пор я не мог тебе этого сказать.
— Хочу ли я ее видеть? Скажи мне где, когда?
Роман опять пристально посмотрел на меня, обвел глазами палатку — кругом все спали. Я услышал его тихий голос:
