То есть 136 государств мира — свободнее, чем Россия. По критериям «Фридом Хаус»…
Действительно, в сложные сферы заплывает вопрос о «фальсификациях истории». Был такой лозунг «За нашу и вашу свободу!» — это поляки, подсмеиваясь над нашими начиненными (всякой идеологической дрянью) «разночинцами», подбивали их швырять бомбы в губернаторов и царей. Узкоутилитарное применение авторами того лозунга давно изучено, однако остается повод задуматься и более широко. Да, наверное, все же у нас и у них… — разные свободы.
Полтора тысячелетия отлаживаемый механизм их работает на достижение важнейшей цели: «свободы», «свободы выбора», главных ценностей европейца.
Россиянин тоже любит «свободу выбора». Но… в тех свободах, похоже, есть одно различие: наша свобода, кроме «свободы выбора», включает еще и свободу от выбора! И это вовсе не какой-то измышленный мною парадокс. Это, действительно, наша, российская, ценность — иметь свободу выбора, в том числе имея еще одну свободу: свободу выбирать самому, или передоверить свою свободу выбора кому-то другому (царям, вождям).
Ведь западная политическая свобода требует постоянных усилий по обеспечению этого самого «механизма поддержания свободы». Политическая машина требует постоянного внимания, работы, смазки. Причем, такой работы, что не может быть передоверена каким-нибудь наемным менеджерам. Тут, действительно, требуется постоянная работа всего общества, для каковой работы требуется еще и самоорганизация (еще не легче!!), постоянная самодисциплина всего общества. Самоустранение общества от текущей политики — оно и на Западе чревато потерей их свободы. Вот это постоянная политическая работа во имя свободы и ощущается у нас, в России — уже как нелегкая, неприятная обязанность.
Такие ли мы уж исключительные в этом своем выборе? Я довольно долго размышлял именно над этим моментом. Эта наша «свобода выбора, со свободой и от выбора» — что это? Найденный какой-то наш альтернативный путь политического развития, имеющий, свои достоинства, которые нам надо как-то пропагандировать или хотя бы защищать? Вроде нет, в наших разговорах, в жизненных коллизиях, в литературных произведениях — нигде я не замечал вокруг этой «Свободы от Свободы» никакого ореола гордости. Более того, эта особенность никогда особо и не формулировалась, оставляя ощущение не альтернативы, а скорее какого-то нюанса.
Важным, хотя и мимоходным пояснением показалась мне одна из формулировок Фомы Аквинского. Да-да, того, чьи труды стали теоретическим основанием, для строительства этой западной политической машины. И вот он, составляя свой перечень молитв, вдруг сформулировал это:
