Поппи подняла на него изумленный взгляд.
— Неужели это возможно? — прошептала она.
— Что я люблю вас? — переспросил он тоже шепотом, изогнув губы в иронической улыбке. — Поппи Хатауэй, вас невозможно не любить.
Поппи прерывисто выдохнула, преисполнившись радости.
— Мисс Маркс не объяснила мне, как вести себя в подобной ситуации.
Майкл усмехнулся и склонился ближе, словно делился чрезвычайно важным секретом:
— Я бы не возражал против скромного поощрения.
— Я тоже люблю вас.
— Возможно, это не слишком скромно. — Его карие глаза блеснули. — Но очень приятно.
Им приходилось проявлять осторожность. Отец Майкла, виконт Эндоувер, всякими способами опекал сына. По словам Майкла, он был хорошим человеком, но суровым. Майкл попросил дать ему время, чтобы выбрать подходящий момент и убедить отца в правильности своего выбора. Поппи готова была дать Майклу столько времени, сколько ему понадобится.
Остальные Хатауэи, однако, были не столь сговорчивы. Для них Поппи была сокровищем и заслуживала того, чтобы за ней ухаживали открыто и с гордостью.
— Может, мне следует пойти и обсудить ситуацию с Эндоувером? — предложил Кэм Роан, когда семья собралась в гостиной их номера в отеле после ужина. Он сидел на диване рядом с Амелией, которая держала на руках их шестимесячного ребенка. Мальчику дали имя Коул, но пока в семье его называли цыганским именем Рай.
Поппи и мисс Маркс занимали другой диван, а Беатрикс расположилась на полу у камина, лениво играя с одним из своих питомцев, ежом по кличке Медуза. Доджер мрачно выглядывал из своей корзинки, зная по горькому опыту, насколько неразумно связываться с Медузой и ее колючками.
Поппи задумчиво нахмурилась, подняв глаза от рукоделия.
— Не думаю, что это поможет, — с сожалением сказала она, обращаясь к зятю. — Я знаю, что ты можешь быть весьма убедительным… но Майкл очень тверд в том, что касается его отца.
Кэм ненадолго задумался. С черными волосами, чуть более длинными, чем было принято, смуглой кожей и брильянтовой серьгой в ухе, он выглядел скорее как языческий принц, чем бизнесмен, сделавший состояние на инвестициях в фабричное производство. С тех пор как он женился на Амелии, он был фактическим главой семейства Хатауэев. Ни один человек на свете не смог бы управлять ими так умело, как это делал Кэм.
«Мой табор», — шутил он.
— Послушай, сестричка, — сказал он, обращаясь к Поппи, — как говорят цыгане, дерево без солнца не плодоносит. — Голос его звучал расслабленно, но взгляд оставался пристальным. — Не вижу причин, почему Бейнинг не может попросить разрешения ухаживать за тобой и делать это открыто, как полагается в таких случаях.
