КОГДА началась война, Андрей жил в Колпине, там он проводил каникулы. Что такое настоящая война, ребята не понимали, а «финская» прошла как бы стороной, запомнилась только светомаскировка, но это было даже интересно.
Мгновенно родилась веселая песенка, которую мальчишки распевали себе в удовольствие:
Внимание! Внимание!
На нас идёт Германия.
С музыкой, с лопатами,
С бабами горбатыми…
В первых числах июля к Евгении Сергеевне (опять поздно вечером) пришел человек и предложил эвакуироваться.
— Эвакуироваться? — удивилась она. — Но все говорят, что война скоро кончится. И в газетах пишут, что у фашистов временные успехи.
— Разумеется, временные, — кивнул гость, — но лучше будет, если вы с сыном уедете пока из Ленинграда.
— Стоит ли? — усомнилась Евгения Сергеевна.
— Стоит.
— А вы кто?
— Не имеет значения, — сказал гость. — Допустим, друг вашего мужа.
— Не знаю, не знаю, что и делать. А про Васю вы не можете сказать ничего нового?
— К сожалению, я знаю не больше вашего. Будем надеяться на лучшее.
— И готовиться к худшему? — грустно усмехнулась Евгения Сергеевна.
— Что я могу вам на это ответить?.. Бог, как говорится, не выдаст. А вы собирайтесь и ждите меня. Я принесу необходимые документы.
— Бог, может, и не выдаст, — проговорила задумчиво Евгения Сергеевна. — Я подумаю, хорошо?
— Думать некогда. Да, где ваш сын?
— В Колпине, у родственников. Там поспокойнее,
все-таки за городом.
— Завтра же поезжайте за ним. И возьмите расчет на фабрике.
— А мне дадут расчет? — усомнилась Евгения Сергеевна, вспомнив о штампе в домовой книге.
— Дадут, — уверенно сказал мужчина.
— Ну, если вы друг Василия Павловича… А кто вы?.. Кажется, я знала всех друзей мужа.
— Значит, не всех, — улыбнулся он. — А мое имя вам ровным счетом ничего не скажет. Лучше, если вы и не будете его знать.
— Кому лучше?
— Всем. И мне, и вам. — Он собрался уходить, напомнив еще, чтобы завтра же Евгения Сергеевна привезла сына и не мешкая оформила расчет.
И тут она подумала об Анне Францевне.
— А нельзя вместе с нами эвакуировать соседку? Старая женщина, очень сердечная, добрая, нам мною помогает. Она совсем одинока, муж ее умер в тюрьме.
Мужчина с сомнением покачал головой, подумал и сказал:
— Сложно. Но попробуем. Обещать твердо не могу, уж извините.
Проводив гостя, Евгения Сергеевна пошла к Анне Францевне. Она видела свет под дверью ее комнаты и решила, что соседка не спит. Анна Францевна действительно не спала, она вообще ложилась далеко за полночь.
