— Достаточно, — остановил ее лейтенант. — Разберемся.
Однако что-то не сработало на этот раз в отлаженном механизме НКВД — никто больше так и не пришел, дверь не опечатали и в Колпино не приезжали, хотя выяснить, что Андрей именно там и что привезла его туда Анна Францевна, было, очевидно, несложно. Скорее всего, махнули рукой на душевнобольную женщину, не представлявшую теперь угрозы для Советской власти. Да и у НКВД хватало забот, чтобы заниматься еще и сумасшедшими женами врагов народа.
ЕВГЕНИЯ Сергеевна- пробыла в больнице полгода. Вернулась худая, молчаливая и постаревшая. Андрей отвык от матери и боялся подойти к ней.
— Как ты вырос, — сказала она и попыталась взять его на руки, однако он отстранился. — Ты соскучился, сынок?
Он молча кивнул. Ему было чуточку стыдно, что на самом деле он не соскучился-. По правде говоря, жить у бабы Клавы ему даже понравилась, несмотря на ее строгость. Зато Александр Федорович был человек доступный и веселый, так что Андрей прямо влюбился в него.
— Отвык от мамы, — вздохнула Евгения Сергеевна. — Некрасивая я стала?
Андрей поднял глаза, и в нем пробудилась жалость к матери — она действительно стала некрасивой. Пожалуй, в этот момент он впервые по-настоящему пожалел мать, и на глазах у него навернулись слезы. Он прижался к ней, а она гладила его по голове, повторяя:
— Сирота ты моя, сиротинушка…
После обеда Андрея отправили гулять. Клавдия Михайловна собралась серьезно поговорить с племянницей о дальнейшей жизни. Для себя-то она все уже обдумала, решила и, разумеется, не ждала никаких возражений. Евгении с сыном нужно переехать в Колпино. Она и обмен нашла. К тому же очень выгодный, по ее мнению: за их полуподвальную комнату в Ленинграде дают хорошую, светлую, во втором этаже. Лучше и желать нечего.
— Тут рядышком, можно хоть сейчас пойти и посмотреть. Да и смотреть нечего, я знаю.
— Спасибо, тетя, за заботу и за Андрея.
— Мне твое спасибо к подолу не пришивать. Я о ребенке только и забочусь. Будешь смотреть комнату?
_ Нет, — покачала головой Евгения Сергеевна. — Мы уж как-нибудь, надо когда-то привыкать…
— Всю жизнь ты как-нибудь! А что хорошего получилось из твоего «как-нибудь»?.. Одно расстройство.
— Не надо, тетя.
— Чего не надо-то?.. Сама пропадешь и ребенка угробишь. Или бандиты эти прибьют. Как ты собираешься жить теперь?
— Как и все.
— Видали, «как и все»! — горько усмехнулась Клавдия Михайловна. — У других мужья и сами здоровые…
