Но так как этот избыток по самому своему существу выходит за пределы всякого "содержания понятия" - ибо есть не содержимое, а содержащее, - то он есть нечто трансрациональное, нечто, что - предваряя дальнейшее, более точное его определение - мы можем назвать непостижимым по существу.
Если мы сосредоточим наш взор на этом трудноуловимом "нечто", что в предметном бытии привходит к его логически фиксируемым "содержаниям", то мы встретимся в нем с рядом моментов, которые мы должны рассмотреть каждый в отдельности.
1. Металогичность бытия
При рассмотрении первого, самого общего из этих моментов, который мы называем "металогической природой бытия", мы можем просто сослаться на итоги исследования, произведенного нами в книге "Предмет знания". Мы вынуждены здесь дать краткое изложение этих итогов, поскольку они необходимы для нашей темы.
То, что мы называем "отвлеченным знанием" ("знанием в понятиях") и в чем выражается то, что обычно подразумевается под словами "познание", "объяснение", "постижение", содержит в себе два определяющих момента, или основывается на двух моментах. Эти моменты суть: определенность и обоснованность. Определенность знания предполагает дифференцирование содержания бытия, непосредственно предстоящего нам в смутных, расплывчатых представлениях или мыслях, на прерывный, расчлененный ряд определенностей A, B, C..., из которых каждая однозначно отличается от другой и выделяется из общего состава. Обоснованность знания состоит в том, что эти расчлененные элементы - как бы части, на которые мы разняли бытие, - связываются или объединяются нами в систематическое единство, так что мы улавливаем связи между ними. Каждый из этих двух моментов мы должны рассмотреть в отдельности, причем в интересах дидактической ясности полезно начать со второго.
На первый взгляд кажется, что нет ничего легче, как "установить", "усмотреть" необходимую связь между двумя явлениями или содержаниями - все равно, какого бы рода ни была эта связь. Перед нами, напр., резиновый мячик, скажем, черного цвета. Мы видим его шарообразность и видим его черный цвет, мы осязаем его мягкость и упругость; и - одновременно мы "видим", что все это как-то связано между собой, дано совместно. Не иначе, казалось бы, дело обстоит по существу со всеми вообще "связями", если психологически мы и не всегда улавливаем их с такой же непосредственностью и простотой. Мы видим треугольник; если мы при этом и не усматриваем "сразу", что сумма его углов равна двум прямым, то все же при посредстве вспомогательных линий и направления анализирующего внимания, в лице его итогов - ряда мыслей - мы можем в конечном счете "усмотреть" и эту связь. Или мы наблюдаем постоянную, повторяющуюся связь во времени двух явлений, напр. огня и тепла, и таким путем приходим к усмотрению связи, которую мы называем "причиной": "огонь дает тепло" или "жжет".
