Что перед ним именно этот чертов прихвостень, кот не сомневался ни единого мгновения. Он видел его и раньше, давным-давно, впору своей безмятежной и бесшабашной юности, когда и сам был мастак на разного рода пакости, когда также как и Морок, любил доставлять людям множество хлопот и неприятностей. Но тогда он видел его издали, сам оставаясь незамеченным, а сейчас эта злобная тварь тряслась прямо у него перед глазами в приступе злобного смеха, и нет у кота ни сил, ни возможности поднять лапу, и хлестануть наотмашь когтями по глумливой, поганой роже. Ему оставалось только терпеть, в то время как тело рвалось в битву.
Словно почуяв его состояние, Морок наконец-то затих и забулькал, подавившись собственным хохотом. А затем он вперил в старого кота злобные, налитые кровью глазенки и зашипел. И в его отвратном, похожем на змеином, шипе, Плешнер прочел свою судьбу, прошлое, будущее и настоящее. Как ни прискорбно было это сознавать, но он сразу поверил словам дьявольской твари. Да, все именно так, как и говорил Морок. Он дурачил и морочил его все эти дни, все две недели, подражая волшебному пению флейт, водя котяру по кругу.
Он ненавидит кота, и он его уничтожит, очень скоро. «Пройдет всего несколько минут, и ты подохнешь, — зашипел напоследок Морок, — и твоя жалкая душонка достанется моему господину, который всесилен и непобедим. Ты обречен, и ты умрешь, скоро, скоро, скоро…» И Морок вновь затрясся в приступе дьявольского хохота. А затем, блеснув подобно яркой молнии прямо у глаз Плешнера, бесследно исчез, оставив после себя запах серы и гари, на мгновение ослепив старого кота.
Он исчез, но не исчез ор. Наоборот, он усилился, с каждым мигом становясь все свирепее и отчетливее. А затем, прямо перед самым кошачьим носом блеснула новая, не менее ослепительная, но холодная молния. С бешеной силой ударила она в придорожные камни, высекая из них сноп разноцветных искр. Какая-то таинственная сила заставила кота в самый последний миг чуть-чуть отклонить голову в сторону, и это движение спасло ему жизнь. А затем временное затмение, вызванное появлением Морока, схлынуло прочь, и кот смог осмысленно взглянуть по сторонам. То, что он увидел, не радовало, более того — вселило ужас в его, казалось бы, освободившееся от всего плохого сердце. Он заметил человека с озверело перекошенной рожей, смрадно воняющего чесноком, многодневным сивушным перегаром и вонью давно немытого тела. Существо, которое только с очень большой натяжкой можно было назвать человеком, это мерзкое и отвратное, жалкое и ничтожное в своей грязи двуногое, не прекращая вопить, вновь занесло над головой блистательное оружие, отточенную штыковую лопату, чтобы мгновение спустя с ревом опустить ее на голову ничего не понимающего котяры. Двуногое совершенно лишилось рассудка, и в его горящих лихорадочным блеском, золотушных глазах, Плешнер уловил отблеск дьявольского пламени других глаз, а в его оре он отчетливо услышал нотки сатанинского хохота. Черный Морок не оставил в покое кота, он вселился в старого и убогого забулдыгу, вложил в его постоянно трясущиеся с перепою руки грозное оружие и наделил их силой злобы.
