Вот с чего я начинал. Этот наркотик легко синтезировался, и мои первоначальные опыты в значительной степени пересекались с исследованиями канадцев. Я работал с дозировкой в сто сорок миллиграммов. Я дал эту дозу ТМА трем своим близким друзьям. Эксперимент у всех троих протекал совершенно по-разному. Тэрри Мэджор сначала почувствовал легкую тошноту, но потом ощутил сильную эйфорию и стал очень восприимчивым. Разговор двух других участников утомил его, и он довольно резко обратился к ним. Дословно он сказал: «Пожалуйста, заткнитесь!» Это было единственное проявление агрессии с его стороны. Сэм Голдинг не испытывал тошноты и большую часть времени провел с закрытыми глазами. Четыре часа спустя он стал чрезвычайно болтлив и спровоцировал всплеск раздражительности у Тэрри. Подобные приступы чрезмерной разговорчивости чередовались с мечтательным состоянием и разглядыванием потолка. Согласно окончательному вердикту Сэма, данный наркотик не был абсолютно приятным, поскольку предоставил ему возможность слишком хорошо узнать самого себя. Мне очень хотелось высказать свое мнение на этот счет, но я удержался. Парис Матео, психиатр, тоже не испытывал тошноты, но ТМА оказал на него довольно слабое воздействие. Казалось, больше всего его интересовала моя реакция на его собственные реакции (в этом эксперименте я был контрольным наблюдателем и воздерживался от любого участия). Все трое испытуемых сошлись на том, что по силе воздействие ТМА почти вдвое превышало воздействие мескалина. Они решили, что мескалин выглядит предпочтительней.
Месяц спустя я сам принял двести двадцать пять миллиграммов ТМА. За час до эксперимента я принял пятьдесят миллиграммов «марезина» (лекарство от тошноты). От подобного смешивания препаратов я отказался давно. Если тошнота является неотъемлемым компонентом воздействия наркотика, то ее нужно испытывать. И зачем при испытании нового наркотика усложнять наблюдение наложением на него второго препарата? Взаимодействие двух препаратов - само по себе сложное исследование.
Во время эксперимента у меня было две «сиделки» - Элен и опять-таки мой старый друг Тэрри Мэджор.
Минут через сорок пять после приема ТМА я почувствовал умеренную тошноту, но продолжалось это недолго. Во время максимальной интоксикации (это период от полутора часов после приема наркотика до примерно четырех часов) я заметил лишь незначительное усиление восприятия цвета и еще несколько эффектов, характерных для мескалина. Кроме того, у меня наблюдалось слабое изменение восприятия движения и времени при некотором нарушении физической координации. Но самым потрясающим было мое психическое состояние, ответные реакции и идентификация с внешними стимулами (прежде всего музыкальными). Читая книгу Берншстайна «Радость музыки», к своему восторгу я чувствовал, что могу слышать каждую музыкальную фразу, упомянутую в тексте, правда, Элен утверждала, что я высказывал задиристые и критические замечания по тексту.
