Василий Антонович вышел из заводских ворот и на углу прямого, как стрела, шоссе, в конце которого темнели многоэтажные дома рабочего поселка, увидел знакомую фигуру помощника сменного мастера — Михаила Евграфовича Кузьмина. Тот в свою очередь заметил его и пошел навстречу.
— Василий Антонович! Як вам… ну, как?
Старик вскинул на него недовольный взгляд.
— Вот торопыга!… Список еще будет утверждаться директором завода.
— А Петр Савельич как?
— Петр Савельич не возражает. Но скажи на милость, чего это тебе так не терпится снова попасть за границу? Кажется, должен быть сыт по горло… Сколько лет тебя там проманежили… Удивляюсь!
Тон, каким было сказано это, не понравился Кузьмину. Умеряя свою настойчивость, он сказал:
— Я хочу быть полезным… вы же знаете, что я довольно хорошо говорю по-немецки. Кроме того, знаю немного и английский язык…
— Ну, разве что так!
— Кстати, Василий Антонович, а для чего завод посылает в Германию своих рабочих? Что мы будем там делать?
— Не беспокойся, дела найдутся. Кое-чему научимся, кое-чему научим немецких товарищей. Поможем наладить производство сельскохозяйственных машин для кооперативных хозяйств.
— Значит, колхозы будем организовывать?
Василий Антонович рассмеялся.
— Вот чудак! Кооперативы сами немецкие крестьяне создают… а наше дело — помочь им, показать, как надо хозяйничать без помещиков.
Разговаривая так, они дошли до крайнего четырехэтажного корпуса и остановились у освещенного лампочкой подъезда.
— Ну, пока. Будь здоров, — сказал Василий Антонович. — Завтра узнаешь подробности. Всем, включенным в бригаду, будет инструктаж у Петра Савельича. Он тоже едет.
— Василий Антонович! Может быть, зашли бы ко мне… Куда вам торопиться? Я бы вас угостил…
— Ах, да! Ты же на новоселье… неплохую квартиру дали? Можно теперь и хозяйкой обзаводиться? А? Как ты полагаешь?
— Так зайдем, Василий Антонович?
— Поздно уже… ну, да разве на минутку. Чайку бы теперь не вредно…
— Обязательно, будет и чаек!
Оба поднялись на площадку второго этажа, и Кузьмин стал возиться с туго поворачивавшимся в замке ключом. Дверь соседней квартиры приоткрылась, и оттуда выглянула старушка в белом чепце.
— Это вы, Михаил Евграфович? Тут вас гражданка одна спрашивала… раза два заходила, волновалась очень, сказала, что еще зайдет… сегодня. Вы ее, случаем, не встретили? Она в садике собиралась посидеть, обождать.
— Э-э, брат! Да ты, я вижу, зря время не теряешь. Ну раз такое дело — третий не ко двору… Я пошел. Спокойной ночи!
