Даг слышал их разговор словно сквозь шум прибоя. Ему хотелось крикнуть отцу, чтобы тот не верил, не поддавался, потому что коварная старуха врет…
— В Упсале много травников и жрецов, знающих хвори, — упрямо поджала губы финка.
— Они не могут помочь. Ты сказала, он умрет? Вылечи его, прошу тебя. Вылечи моего сына. Я заплачу тебе очень щедро.
— Мне не нужно твое серебро.
Северянин побледнел.
— Ты помнишь, что я тебе говорила? — Голос вельвы стал нежным, как молодая трава. — Ой, я тебе говорила когда-то, что этот мальчик не годится для вашего Золотого Храма. Я говорила тебе, что из него получится сильный колдун, но не жрец Тора. Ты привез его сюда. Ты не послушал старую Пиркке. У Пиркке глупый язык, так подумал ты. Пиркке болтает зря, она старая и потеряла ум, так подумал ты, э? Вот твой Тор и наказал тебя. Кто-то дотронулся до твоего сына. Этого достаточно, чтобы яд зимней змеи проник под кожу. Теперь его никто не спасет. Попрощайся с ним и будь мужчиной. Мальчику осталось шесть или семь дней.
— Ты можешь его спасти? — не поднимая глаз, спросил Северянин.
— Если заберу с собой. — Голос вельвы стал еще мягче. — Я положу ему под рубашку вот что…
Некрасивая рябая женщина с одутловатым лицом словно из воздуха достала корзинку. В корзинке безостановочно крутился и шипел маленький лемминг. Пиркке взяла лемминга двумя пальцами, поднесла к светильнику. Олав и другие мужчины невольно вздрогнули. У несчастного зверька не было задних лапок, поэтому он мог лишь кусаться и медленно подволакивать тельце.
— Далеко не уползет, — словно услышав мысли окружающих, хохотнула колдунья. — Я положу его мальчику на грудь. Пусть он держит зверя. Пока сердце этого лемминга бьется, мальчик не умрет.
— А потом что?
— Я отвезу его в Финнмарк. К себе, в горы. Там я его вылечу.
— Что ты хочешь за это? — Олав покосился на синюшнюю физиономию Дага. Кузнецу не верилось, что парнишка проживет семь дней.
— Не нужна плата. Я буду его учить. Через два года он вернется к тебе, Олав Северянин. Если захочет.
— Как так? Как «если захочет»?
— Он станет учеником нойды. Ты слышал, Северянин, кто такой нойда? — Вельва усмехнулась одним ртом, глаза ее оставались пустые и холодные. — Многие, очень многие мечтают стать учениками нойды. Когда нойда берет мальчика, тот обычно не хочет возвращаться домой.
Кто-то из родичей охнул, женщины в испуге зашептались. Пиркке все еще держала безногого лемминга в кулаке.
— Я слышал. Так зовется у вас черный колдун, который может говорить с мертвыми?
