Софи с трудом проглотила слюну, пытаясь собраться с силами, чтобы не обращать внимания на сильную реакцию, которую он у нее вызывал. Чем дольше она там стояла, тем слабее становился голос самосохранения.
Только одно было ей абсолютно ясно. Как она желала этого мужчину...
—Софи...
Он вышел на берег. Софи сжала полотенце еще крепче, чувствуя, что ей становится жарко. Она дрожала, глядя на Костаса, не в силах отвести взгляда, да и не желая его отводить.
—Софи... — Он словно простонал ее имя. — Уйди...
Она знала, что Костас прав. Но она больше не могла бороться. Она ничего не чувствовала, кроме желания. Ничто другое не имело значения. Ни воспоминание о его жестоких словах, когда они целовались, ни боль, которую она испытала впоследствии.
Он зашагал по пляжу.
—Разве ты меня не слышишь? — проворчал он. — Возвращайся в дом.
Он подошел так близко, что она почувствовала его горячее дыхание, подняла к нему лицо и закрыла глаза. Даже после купания в ледяном Эгейском море его кожа горела.
—Разве у тебя совсем нет разума?
В его голосе слышалось отчаяние.
Но ее отчаяние не уступало отчаянию Костаса. Она качнулась в направлении голоса, и он схватил ее за плечи. Софи вздохнула от трепетного ожидания.
—Нет, Софи. Нет, мы не можем...
Но его пальцы уже гладили плечи Софи. Она подняла руку и коснулась его горячей плоти. Она провела ладонью по его ключице, коснулась места, где бился пульс, пониже подбородка.
—Ты не должна прикасаться... боже мой...
Он замолчал, когда она провела рукой по его широкой груди.
И тогда Костас обнял ее и крепко поцеловал. Его поцелуй был безжалостным. Она обвила руками его мокрый торс, прижимаясь к нему.
Инстинктивно Софи поняла, что это было то, чего она хотела с самого начала. Она и Костас — вместе. Это было то, чего она так страстно желала.
—Софи...
Она скорее почувствовала, чем услышала, как он произнес ее имя в промежутках между их неистовыми поцелуями. Его голос был хриплым от страсти. От ее страха, что он, возможно, и в эту минуту думал о Фотини, ничего не осталось.
Костас был с ней, действительно желал именно ее.
И она не сомневалась в том, что они подходили друг другу.
—Скажи мне, чтобы я остановился, Софи.
Как она могла прогнать его, когда его поцелуи ее воспламеняли? Как она могла прогнать его, когда он принадлежал ей?
Костас был ее мужчиной.
Она вздохнула, прижимаясь к его губам. Это было прекрасно.
Костас услышал ее вздох. Почувствовал его в ее теплом, свежем дыхании, которое смешивалось с его собственным.
