— Мы можем спросить ее, где она делала себе пирсинг языка, — заявила Эдди с преувеличенным трепетом.
— Что плохого в том, чтобы сделать себе пирсинг? — спросила Аврора.
— Это признак повреждения мозга, — констатировал ее отец, входя в комнату. — Во всяком случае, я слышал такое мнение. — Он бросил в Аврору пакет «Читос» и вручил ей банки с имбирным лимонадом. — Держите, озорницы.
Аврора вспыхнула. Она называла своих подруг озорницами лет сто тому назад, и их, вероятно, от этого так же тошнило, как и ее.
— У тебя же есть татуировка, — возразила она. — Это признак чего?
Он рассеянно почесал руку. Его рубашка скрывала длиннохвостого дракона, вытравленного на его плоти.
— О, я был молодой и глупый.
— Почему ты ее не сведешь?
— Это напоминание о том, чтобы не быть таким дураком, — сказал он.
— Эй, мистер Боннер, — произнесла Глиннис учительским тоном. — Мы должны взять у кого-нибудь интервью для социологии. Могу ли я взять интервью у вас?
— Моя жизнь — открытая книга.
О-хо-хо, подумала Аврора, припоминая все те разы, когда она спрашивала о своей матери. Там были кое-какие секреты, кое-что, что ее отец не любил обсуждать. Например, о Тихуане, откуда приехали Аврора с матерью, и на что была похожа их жизнь, пока они не переехали. Он всегда вел себя так, словно тут и говорить не о чем.
«Когда тебя привезли в Штаты, ты получила шанс на лучшую жизнь», — было его любимое объяснение. Когда она хотела знать, что было не так с их старой жизнью в Мексике, он просто говорил: «Это было нездоровое место. Слишком много нищеты и болезней».
— Когда вам будет удобно? — спросила Глиннис.
— Как насчет прямо сейчас?
Она на мгновение показалась испуганной, затем пожала плечами.
— Я возьму блокнот.
Глиннис и Эдди ловили каждое слово, которое произносил отец Авроры, когда он говорил о том, как рос в Гленмиуре, и как он учился в школе, и как был одним из волонтеров, которые боролись с огнем в Маунт-Вижн, и как, может быть, этот опыт позже привел его к тому, что он стал самым молодым капитаном пожарных в районе.
Аврора знала, что множество других ребят были волонтерами, когда горела Маунт-Вижн, но никто из них не стал пожарным. Что-то еще склонило его к этому делу, хотя он никогда не объяснял, что именно.
Она взяла альбом и принялась работать над изображением Икара, который был в таком восторге от полета, что забыл о предостережениях отца, подлетел слишком близко к солнцу, и его крылья расплавились. Она рисовала его за мгновение до того, когда он еще не подозревал, что упадет в море и утонет. Ей хотелось, чтобы в последнюю секунду он припомнил предостережение отца и улетел в безопасное место, но вы не можете менять древних мифов. Это случилось так, как случилось, и никакие желания ничего не могут изменить.
