Ее живот свело, и на мгновение она сфокусировала всю свою горечь на болезни. Это была правда, рак и его лечение забрали у него достоинство, сделали его беспомощным. Однако теперь он не был беспомощным, напомнила она себе.
— Это позади, — заявила она. — Мы должны научиться снова быть мужем и женой. Я не знаю, как насчет тебя, но я работаю как раз над этим. Очевидно, ты тоже решил снова почувствовать себя мужчиной, только без жены.
Неожиданно он ядовито посмотрел на нее.
— Ты провела последние годы в попытках забеременеть, — возразил он, — с моей помощью или без нее.
— Но ты говорил мне, с того момента, как мы обручились, как сильно хочешь детей, — напомнила она.
— Но это никогда не принимало форму одержимости, — сказал он.
— А у меня приняло?
Он зло рассмеялся.
— Давай посмотрим. Давай просто посмотрим.
Пройдя мимо нее, он вышел из комнаты и пошел в большую комнату, переделанную в гардеробную с зеркалами. Чувствуя тошноту, она последовала за ним. Он сорвал со стены календарь и швырнул его на пол.
— Календарь твоей овуляции.
Он перешел к другой стене.
— Карта температуры.
Он сорвал ее со стены и бросил на пол, затем перешел к туалетному столику.
— Здесь ты держишь свои термометры — смотри, у тебя по одному для каждого отверстия — и таблетки для беременности. Я полагаю, твоим следующим шагом будет установление веб-камеры в спальне, чтобы ты могла записывать тот самый момент, когда наступает время моей роли. Кажется, так делают на конюшнях?
— Ты говоришь просто абсурдные вещи, — сказала она ему. Ее щеки вспыхнули от унижения. «Защищайся», — подумала она. И сразу поняла, что это не ее работа. — Я изменила ради тебя всю свою жизнь. Как ты можешь говорить, что я забыла, что у меня есть муж?
— Ты права. Ты не забывала. Когда приходит время оплодотворять яйцо, ты требуешь представления, и неудача — это не главное. Разве ты не видишь, что меня охватывает тревога всякий раз, когда ты ко мне с этим обращаешься?
— Обращаюсь к тебе? Значит, ты так это видишь?
— Боже правый, ничего удивительного, что я не могу сделать это для тебя. Но я должен делать это, Сара. Ты не позволяешь себя остановить. К чему беспокоиться о муже, когда у тебя запас спермы на целую жизнь?
— Пойти в клинику было твоей идеей. Ты сидел там и держал меня за руку, месяц за месяцем.
— Потому что я думал, это избавит меня от тебя.
О боже. Она пыталась быть для него сексуальной. Желанной. Понимающей.
— Почему ты ничего не сказал?
