— Ты сказал, что Лесли полукровка.
— Ее отец — человек.
— Можно последний вопрос? — Я смотрела куда-то вдаль, за горизонт, и пыталась разглядеть хоть что-нибудь, но вся земля буквально пропиталась густым дымом насквозь. — Про мою кровь… Я, что, тоже полукровка?
— Не совсем.
— А такое бывает? — Если бы не серьезность ситуации, я бы точно рассмеялась сквозь катящиеся по щекам слезы.
— Ты говорила только про один вопрос, — напомнил мне эльф. Сейчас я не видела его лица, но подумала, что он улыбается.
Чей-то голос звал меня из тумана, как мне казалось. Голос Джинни, оставленной где-то там далеко — в мире реальном. В мире, где нет белых как снег эльфов, непредсказуемых, точно местная погода.
Но где же тогда был мой дом? Где должен был быть мой дом? Казалось бы: живешь себе в самом большом городе на территории, не веришь в чудеса, кроме тех, что появлялись под рождественской елкой, когда тебе было четыре. А затем вдруг оказывается, что в мире все совсем не так, как ты себе представляешь. Представляешь огромный материк, со всех сторон омываемый безбрежным океаном, и думаешь, что вот он — твой мир от начала и до конца.
И сейчас я точно оказалась в одной из тех книг, над которыми прежде так любила смеяться. Слово "чудо" прежде вызывало у меня лишь язвительную улыбку. Роджер говорил, мне бы стоило верить в сказки хотя бы иногда, и теперь я понимала, что он тогда имел в виду.
А я не верила в чудо, пока чудо не поверило в меня.
Посмотрев под ноги, я внезапно ойкнула. Что-то сильное что было сил пробивалось к свету. Я отступила в сторону, и из-под земли тут же стала робко пробиваться к свету тоненькая ромашка с мохнатыми белыми лепестками. И это в самый разгар осени!
Эльф появился передо мной неожиданно, в тот самый момент, когда крохотный цветок уже расправлял себя во всей своей красе. Эльф нагнулся над растением и, аккуратно обхватив стебелек тонкими длинными пальцами, осторожно сорвал его и протянул мне.
— А ты думала, я тебя веду не ромашки нюхать, — засмеялся он, показывая на свет белоснежные острые зубы. Клыки по бокам чуть выпирали, совсем как у хищников, но теперь я уже почему-то доверяла ему чуть сильнее. Если бы он захотел убить меня, то уже, безусловно, сделал бы это в прошлый раз или хотя бы тогда, когда нашел меня в тумане, склонившейся над ослабшей Дейзи.
Я приняла ромашку, стараясь не думать о том, как он узнал о моих мыслях.
— Пойдем. Я же обещал проводить тебя домой. — Эльф снова стал Тедом — таким, каким я привыкла его видеть, но мое воображение почему-то тщетно пыталось дорисовать парню тонкие заостренные кверху уши и поблескивающую на солнце кожу.
