— Добрый день, юная леди. — Мужчина-отец двумя пальцами приподнял за края широкополую соломенную шляпу в приветственном жесте. Его сын же, явно узнав меня, просто улыбнулся. — Хотели бы присмотреть что-нибудь для вашего зверя? — спросил он и взглядом указал на болтавшийся на моей шее фотоаппарат.
Я улыбнулась.
— Нет, спасибо. Но пленку бы мне проявить не мешало. — Я протянула ему два цилиндрика с отщелканными кадрами.
— Я думаю, сможете забрать фотографии завтра, — задумавшись и сделав какие-то пометки у себя в журнале, сказал мужчина.
В Мельбурне эти фотографии напечатали бы максимум за несколько часов, но это же Мак-Марри, а здесь все дольше. Но на деле я не возражала прийти сюда завтра еще раз: не думаю, что мне будет чем заняться после школы, а я не такой общительный человек, чтобы сразу заводить друзей на новом месте.
— Благодарю. — Я кивнула и направилась к выходу из магазинчика, но внезапно паренек (Том? или Сэм?) окликнул меня:
— Эй, ты случайно не из Макэндорсов?
Немного удивленная заданным вопросом, я обернулась и осторожно кивнула.
— И живете на ферме за холмом? — продолжал он, и я тут же подавилась воздухом. Я ничего не ответила — лишь пробормотала что-то вроде "Мне надо на воздух" и выскочила из лавки как ошпаренная, не дослушав вопроса.
Мне действительно точно перекрыли доступ кислорода к легким. Задыхаясь, я жадно глотала ртом воздух, убеждая себя, что мне снова показалось и что этот паренек имел в виду совсем другой холм. Какой вообще, к черту, холм в местности, где всюду равнины и луга?!
На улице Магнолий было не так много народу, как обычно, но некоторые любопытные зеваки глазели в мою сторону, думая, вероятно, что у меня никак не меньше приступа эпилепсии. Некоторых из них я узнавала. Я не помнила их имен, но Мак-Марри такой маленький городок, что все жители тут знают друг друга в лицо.
На ватных ногах я доковыляла до кофейни. Толкнула дверь (вновь этот надоедливый колокольчик — диннь), а дальше все было как в тумане: сотни ароматов самых разных сортов кофе, голоса посетителей и персонала, точно их засунули в радио с помехами. Я даже не помнила, как заказала себе латте.
Единственное, что я потом помнила — так это странную костлявую фигурку низкорослого мужчины в темно-синем твидовом пиджаке и высокой шляпе в форме цилиндра. Такие шляпы носили, по крайней мере, около века назад, а сейчас казалось, будто бы мужчина стащил ее из театральной гримерки.
Рыжая борода с редкой проседью послушной речушкой струилась по его груди, и сквозь густую щетину можно было разглядеть кривоватую ухмылку. Этот мужчина не выглядел отталкивающе или, наоборот, как-то располагающе, но он привлекал внимание. Своим ростом, манерой держать свой кофе и посматривать на остальных посетителей кафе так снисходительно, будто бы он был королем, никак не меньше. И это несмотря на свой поистине карликовый рост!
