Меж тем, догадка графа справедлива была только отчасти. Императора не качали на руках - он подпрыгивал сам. Дело в том, что под самыми окнами будуара располагался великолепный новый батут, и император частенько на нем прыгал - ему это очень нравилось, заниматься спортом. И теперь, желая показать свою удаль и простоту, в порыве солидарности и близости к народу, император залез на батут и стал подпрыгивать. А дигамбары, довольные тем, что император оставил свою затею с уринотерапией, единодушным криком приветствовали блестящее выступление подлинного мастера и артиста,- ну, а император нашел способ проконтролировать, чем там занимаются его жена и заезжий граф.
Впрочем, граф уже не наблюдал всего этого. На выходе из будуара с ним приключилась новая неприятность. Едва он переступил порог, как сзади кто-то подскочил и с силой цапнул его за левую ягодицу.
- Ах ты!.. - невольно вскрикнул граф от боли. Он развернулся, стремясь поймать мерзавца: - Ну, я тебе сейчас!..
Но он не успел - только чья-то темная тень метнулась прочь за занавеску - и она, как будто, была крупней, нежели полагалось быть тени принца. Сгоряча граф кинулся преследовать негодного, как он думал, мальчишку. Но за занавесом оказалась дверь, и она была заперта изнутри. Охая и хромая, граф побрел прочь по коридорам полутемного дворца. Все гости уже разъехались, редкие слабенькие лампы не освещали нигде ни единого лица. Но в этот раз графу посчастливилось - слуги подошли к нему сами и без лишних слов провели к выходу из дворца. Тут же ему подали прямо к ступенькам рикшу. Теперь граф уже не колебался, подобает ли христианину ехать на рикше. Он нарочно громко сказал вслух:
- А верное слово молвил аббат: какой это, к хренам, ближний - это рикша!
Он сел в коляску и ткнул кнутом в некитайскую спину:
- Н-но, пшел!..
Рикша подскочил на месте и сразу рванул с весьма недурной скоростью. Пятки его так и мелькали в свете ярких некитайских звезд. Чем-то он напомнил графу аббата - пожалуй, своим пухлым телом.
- Да,- сказал граф,- крепкий народ эти некитайцы. Разве европеец смог бы бежать с такой скоростью да еще голыми ногами по камням да еще в гору! А этот бежит - а ведь такой же толстячок, как наш аббат! А аббат Крюшон - смог бы он развить подобную быстроходность? Куда ему, жирному - через пару минут задохся бы да повалился на мостовую. Хорошо, что Библия запрещает ездить на аббатах, а то бы...
Тут граф вспомнил, что не сказал рикше адрес.
