— Тьфу, пропасть! — сплюнул Гвай, — Нашли чудовище, тоже мне! Детеныш лесного гоблина, забрался в хлев покушать. Один вопрос, каким образом он сюда попал? Лесные гоблины к человеческому жилью вообще никогда не подходят, боятся. А этот, по всему видно, новорожденный. Подкинули? Какому человеку в здравом уме придет в голову подкидывать в хлев гоблиненка? Месьор Харт, незачем закатывать глаза — он безобиден, как муха!
Гвайнард взял крошечного уродца за шиворот, оторвал от неиссякаемого источника молока и попросту выкинул из хлева на улицу. Из темноты донесся обиженный писк.
— Идем домой, завтра вставать рано, — буркнул предводитель отряда, бросил клинок в ножны и покинул хлев. Только на пороге дома Асгерд тронула Гвая за плечо:
— Послушай, ты главное-то заметил?
— Что — «главное»?
— У свиньи недавно отошел послед, она не успела его сожрать. Валялся в соломе, можно было рассмотреть. Ты раньше встречал свиней, ни с того, ни с сего, рожающих лесных гоблинов? Я — никогда!
в которой охотники попадают в замок барона Дортона и впервые сталкиваются с загадочным туманом
Выезд маленького каравана из Райдора не был сопряжен с излишними трудностями, однако на воротах, охраняемых едва ли не полусотней стражников и гвардейцев герцога, всех Ночных Стражей непременно проверили на принадлежность к нечистой силе — сунули под нос серебряные зеркала и заставили пожевать чеснок. Обижаться вовсе не следовало — Гвай самолично присоветовал светлейшему именно таким образом выявлять чужаков, которые вполне могли пробраться в город.
Осадное положение теперь было введено по всем правилам — открыты для прохода лишь Полуденные ворота Райдора, на стенах и возле зданий управ стоит угрюмая стража, продажа продуктов разрешена только под надзором зорких и внимательных ребят из ведомства месьора Атрога, которым строго-настрого указано задерживать всех подозрительных личностей и с осторожностью препровождать оных куда следует. Виселица перед замком пополнилась еще тремя украшениями — на груди каждого казненного висит табличка с не блистающими разнообразием надписями: «Гиперборейский шпион», «Колдун из Халоги» и «Отравитель колодцев». Опытный в подобных делах Конан крепко подозревал что эти неудачники не совершили ничего страшнее банальной кражи, но были призваны послужить государству в тяжкие времена в качестве наглядного доказательства силы и действенности герцогской власти. Политика, ничего тут не попишешь.
