Полицейские, как и следовало ожидать, проскочили мимо, но каким-то образом все же заметили Огастина и открыли огонь из револьверов. Стреляли они куда попало, однако скорее в них, чем в шины, и это ни Огастину, ни Сэди не понравилось. Оба одновременно пригнулись, и, хотя ничего не видели поверх бортов, Огастин включил сцепление, и машина поехала дальше с предельной скоростью, какая возможна, когда едешь то по горному камню, то по корням, да еще с обеих сторон тебя обступают деревья. Но страх не покидал их: дело в том, что полицейские не стали тратить время и разворачиваться, а просто двигались за ними задним ходом (правда, при этом их так трясло и подбрасывало, что ни один все равно не мог бы выстрелить).
Огастин только было хотел повернуть на проселок, ведущий к шоссе (заранее радуясь тому, что уж тут-то «дюзи» придется развернуться), как они с Сэди вдруг обнаружили «бьюик» Тони, преграждавший им путь: этот кретин, оказывается, последовал за «дюзи». Вот теперь Огастин с Сэди действительно оказались в ловушке и выбора у них не было — они могли повернуть лишь на проселок, ведущий к плотине, и только к плотине…
Нервы Огастина и так уже были на пределе, и вполне возможно, что это упорное невезение повлияло на ход его мыслей, лишило способности трезво рассуждать: он вдруг представил себе до боли живо, точно перед его мысленным взором возник кадр эпической сцены из фильма, как по самому верху плотины едет его желтый «Биркэт». А наверху плотина совсем узкая, едва ли шире размаха его колес, а может быть, даже и уже, и с одной стороны лежит бездонная пучина озера, а с другой — глубокое, футов в шестьдесят, узкое ущелье, так что стоит допустить малейшую оплошность или сдвинуть с места камень — и… Если он все же сумеет заставить себя проехать по плотине, хватит у тех, что в «дюзенберге», духу последовать за ним? Рожденное его мозгом видение опровергало такую возможность: он видел, как неустрашимый «штутц» едет по плотине, и все остальные, затаив дыхание, смотрят не него… Но он не имеет права брать с собой Сэди, это слишком опасно.
— Выпрыгивай! — буркнул он сквозь стиснутые зубы, пока машина, подскакивая и скользя, спускалась по откосу, точно краб, а из-под колес ее вправо и влево летел щебень. — Выпрыгивай, я поеду по плотине!
Однако Сэди не шевельнулась; вместо того чтобы прыгать, она лишь тупо сидела, забившись в угол, не веря ушам своим. Ехать по плотине, да он что, с ума сошел?!
